Статья киевского публициста Ефим Гофмана является полемическим откликом на опубликованное недавно в, ратующим за господство украинского языка и пренебрежительно отзывающимся о русскоязычном населении Украины.
"Делают
вещи на потребу. Пока у нас в искусстве "Макдональдс", – именно так
характеризует причины морального, духовного кризиса современного
общества известный кинорежиссёр Роман Балаян в беседе, озаглавленной
"Художник всегда должен быть в каком-то смысле против государства"
("2000", N33 (617) 17-23.08.12).
Оценка вроде бы резонная. Что
такое "Макдональдс"? Это – заведение, где изготавливают и продают
фастфуд, быстрое питание, лишённое как витаминов, так и вкусовой
изысканности. Годится оно лишь для того, чтобы наскоро набить голодный
желудок. Подобием таких пищевых суррогатов, действительно, выглядят
порой многие явления современной культурной жизни и феномены
общественного сознания. Явственными чертами мировоззренческого фастфуда,
в частности, пестрят и... высказывания режиссёра Балаяна на страницах
"2000".
Кулинарный рецепт таких суждений зачастую нехитрый.
Берётся, к примеру, банальное, лежащее на поверхности явление и
используется в качестве подмены содержательного, острого разговора о
проблемах, насущных для нашего общества. Вот как характеризует Балаян
граждан Украины, испытывающих потребность в русском языке: "Это в
основном люди старше 40 лет. Они не владеют украинским. Они, скажем, не
могут прочесть инструкции к лекарствам, к налоговым платёжкам, счета
коммунальных услуг". Да, разумеется, малограмотные люди есть всюду. И в
русскоязычной, и в украиноязычной среде. И на Украине, и за её
пределами. Но разве в русском языке испытывают потребность только такие
люди? Разве можно, затрагивая столь серьёзную тему, игнорировать
по-настоящему значительные общественные группы и конкретные случаи?
Взять
хотя бы блестящую плеяду русскоязычных поэтов: Ирина Евса, Станислав
Минаков, Андрей Дмитриев. Эти авторы, живущие в украинском городе
Харькове, снискали заслуженное признание не только в нашей стране, но и
за её пределами. В профессиональной литературной среде их творчество
оценивается столь высоко, что Харьков теперь называют третьей (после
Москвы и Санкт-Петербурга) столицей современной русской поэзии. Заметим,
к слову, что такая характеристика города вошла в обиход с лёгкой руки
отнюдь не "солдата империи" Александра Проханова, но... известного
петербургского поэта-интеллектуала Александра Кушнера (у которого с Прохановым кроме имени – ничего общего).
Или
– другой яркий случай: одесситка Ева Нейман, чьи работы стали ярким
событием современного украинского кинематографа. При этом фильмы свои
режиссёр ставит не на "державній мові", в качестве литературной основы
для своих лент упорно избирает творчество Фридриха Горенштейна, одного
из крупнейших писателей второй половины ХХ века, прожившего два десятка
последних своих лет в эмиграции, но писавшего свою трагическую, мудрую
прозу... на русском, и только на русском. Хромают в случае Нейман и
предлагаемые Балаяном возрастные параметры: сорока ей ещё нет.
Проблема,
однако, далеко не исчерпывается приведенными выше примерами. Главная её
суть в том, что, наряду с людьми украиноязычными, в стране живут тысячи
людей разного этнического происхождения – просвещённых, начитанных,
мыслящих инженеров, врачей, педагогов, научных сотрудников, без труда
способных разобраться в "налоговых платёжках" на украинском, но не
собирающихся следовать конъюнктурным установкам вроде печально
известного: "Думай по-українськи!". Мощный потенциал мировоззренческого
универсализма, ориентированный на общечеловеческие ценности, был
изначально впитан и освоен этими гражданами Украины через русский язык,
через русскую культуру. Казалось бы, бесспорным является право этих
людей оставаться самими собой, иметь возможности беспрепятственно
передавать свой культурный и духовный багаж детям, внукам, ученикам. Тем
более, что и Балаян в рассматриваемом интервью, когда речь заходит об
общих вопросах морали и нравственности, благодушно провозглашает:
"Воспитание надо начинать с семьи, со школы".
Увы, в разговоре на
темы более конкретные упомянутое благодушие режиссёра куда-то исчезает.
"...Если будет два языка, русский "слопает" украинский", – ориентируясь
на такие расхожие фастфуд-настроения, Балаян сознательно потворствует
хуторянской политике, нацеленной на развитие одной культуры за счёт
ущемления прав, свобод и достоинства людей, говорящих на другом языке,
преданных другой культуре.
Таким же неуважением к свободе и
человеческой индивидуальности дышит и претенциозно-проповедническая
идейка Балаяна: "Жителям Восточной и Западной Украины нужно покаяться
друг перед другом" (как будто каждую из частей страны населяют не
конкретные люди со своими позициями и со своим внутренним миром, но
сплошная одноцветная масса); и попытки режиссёра подверстать под
украинско-националистический стандарт политику других
цивилизованных западных государств: "Я не считаю, что в этих странах
должно быть два языка" (как будто бы тамошние граждане не могут
разобраться в этих вопросах без участия малокомпетентных людей со
стороны).
Не лучше обстоит дело и тогда, когда Балаян заводит
речь о кино: "На постсоветском пространстве с 1986 года шедевры не
появлялись... Сейчас снимают прямое кино, как у американцев, где всё
ясно". О чём это Вы, Роман Гургенович? О философской притче Александра
Сокурова "Фауст", по праву получившей главный приз престижного
кинофестиваля в Венеции? О "Любовнике" Валерия Тодоровского, о
"Кислороде" Ивана Вырыпаева, о "Как я провёл этим летом" Алексея
Попогребского и других столь же ярких фильмах недавнего времени, авторы
которых (вошедшие в кинематограф как раз после 1986 года) побуждают
зрителя к осознанию и постижению глубинных основ человеческого
существования?
Безапелляционный характер суждений Балаяна,
касаются ли они культуры или политики, явно обусловлен непрошибаемой
уверенностью режиссёра в значительности того, что делает он сам. Между
тем творческая форма этого мастера на сегодняшний день, к сожалению,
оставляет желать лучшего. В своём недавнем фильме "Райские птицы"
режиссёр, претендуя на осмысление "застойной" эпохи (в которую, между
прочим, были созданы лучшие фильмы Балаяна), изображает этот сложный,
неоднозначный период истории достаточно поверхностно. Членораздельного
творческого высказывания в картине нет. Вместо него – изрядно
примитивные "страшилки" про КГБ да обыгрывание давным-давно
использованной тем же автором символики "полётов". Иными словами, всё
тот же фастфуд.
Автор статьи: Ефим Гофман
