Дядя Толя – феминист

Беда пришла откуда не ждали – дядя Толя протер пыль под диваном. И что совсем уж ни в какие ворота – после бритья он научился смывать свою щетину с раковины.

А ведь так хорошо жили. Тетя Лена несла свою вахту у плиты, тетя Лена надраивала полы, чистила унитаз, подбирала разбросанные по квартире вещи мужа и сына и яростно орала: «Захребетники! Я вам что, служанка?»

Но тут появилась я со своими идеями равенства и братства. «Оставь, мать помоет», – сказал мне тридцатилетний сынок тети Лены, когда я, встав из-за стола, прихватила с собой грязную тарелку. «Мать уберет, не обращай внимания», – порекомендовал он, когда я споткнулась о его ботинок в прихожей. «Надо матери сказать, что цветы пора полить», – внес свою лепту дядя Толя.

Они – муж и сын – называли эту женщину одинаково. Мать. Она действительно была им, ленивым и инфантильным по части быта, как мамочка. Заботливая нянька для двух младенцев, неспособных найти в холодильнике сыр и разогреть суп.

Точно не могу сказать, как и когда началось мое влияние на этих парней. Знаю одно – я не читала нотаций, не размахивала перед ними транспарантами «Да здравствует равноправие! Долой кухонное рабство!». По-моему, я просто иногда хихикала над их беспомощностью и задавала неудобные вопросы типа: «Нет, вы правда не знаете, как работает пылесос?»

В конце концов, это случилось. Младший научился самостоятельно завязывать галстуки, а старший вообще совершил немыслимое – стал выгуливать собаку. Когда дядя Толя попытался поучаствовать в генеральной уборке, тетя Лена вызвала меня для серьезного разговора.

«Скажи честно – ты феминистка?» – строго спросила она меня. Я улыбнулась. Меня так часто об этом спрашивают, что на этот случай у меня уже давно заготовлена ответная речь. Разбуди среди ночи, и я отчеканю: «Специально я это движение не изучала, практически ничего о нем не знаю, поэтому сама себя никогда нигде феминисткой не называю. Но если верить словарю, то феминизм – это теория о политическом, социальном и культурном равноправии полов. Значит, каждый вменяемый человек – феминист. И вы, надеюсь, тоже».

«Ты не умничай, – посоветовала тетя Лена. – Отвечай – феминистка или нет?» Мне даже стал нравиться этот допрос. «А что это такое, по-вашему?» – поинтересовалась я. «Это когда женщина хочет, чтобы мужчина мыл посуду», – объяснила тетя Лена. «С ней по очереди?» – уточнила я. Моя собеседница задумалась. Встала, прошлась по кухне, снова села на табуретку. «Да», – наконец согласилась. «Тогда феминистка», – подвела я итог.

«Ты мне вот что, – радостно и возбужденно стала угрожать тетя Лена. – Ты мне моих мужиков не порть. А то они, на тебя глядя, стали слишком… Слишком…» Она долго подыскивала правильное слово и, не найдя его, сказала правду: «Они стали слишком самостоятельными».

Для начала я хотела рухнуть со своей табуретки. Я хотела всплеснуть руками, удивиться, вскрикнуть: «Разве это плохо?» Но потом я поняла, что для тети Лены, которая годами была безраздельной хозяйкой всех кастрюлек, тряпок и чистящих средств, это действительно плохо. Самостоятельность мужчин для нее – реальная опасность. А ну как завтра дядя Толя станет готовить ужины? Или – страшно подумать! – сообразит, как работает стиральная машина? Эдак ему и жена уже не понадобится.

Тетя Лена, увы, считает, что ее человеческая ценность заключается только в умении обслуживать других. И если эти другие научатся обслуживать себя самостоятельно, то что, спрашивается, делать ей? Смысл жизни исчезнет. Повод для гордости испарится. Некому будет крикнуть торжествующее: «Захребетники!»

С этой точки зрения феминизм, конечно, представляет для нее угрозу. Она не хочет ничего менять. Она ненавидит равенство и эмансипацию. (Кстати, в Большом юридическом словаре слово «эмансипация» расшифровывается как «объявление несовершеннолетнего полностью дееспособным».) Тете Лене не нужны дееспособные в ее квартире. Тем более ей не нужны совершеннолетние.

«Мне вас очень жаль, – с пафосом заявила я, пряча улыбку. – Но прогресс не остановить». И это оказалось правдой. Буквально вчера до меня дошли новости, что дядя Толя и его сын весь день лепили пельмени, пока Елена Сергеевна ездила в гости к сестре. Муж получил за это эпитет «феминист» и строгий выговор с занесением: «И ребенка этому учишь?»

Остается надеяться, что женский страх потерять семью все же со временем пройдет.

Наталья Радулова (с)