Как правильно искать супругу. Часть 2

Гайдпаркер: Александр

Богаделин

В первой части

было наглядно показано, как неопределенность с параметрами будущей

супруги и завышенные требования неизбежно приводят к длительным поискам с

нулевым результатом. Сегодня поговорим о методе случайного выбора.

В принципе, если только половина нашего мышления руководствуется

трезвым расчетом, а вторая – предпочитает стереотипы, образы с обложек и

устоявшиеся шаблоны, то, в общем-то, нет большой разницы, будете ли вы

искать свою суженую целенаправленно или положитесь на волю судьбы. Тем

более, что в последнем случае всегда есть вероятность найти нечто

необычное.

Как, например, в истории с известным сказочным персонажем.

Болотница Марфуша

Собрался как-то Болотный родственников своих дальних проведать и

Пшелты с Щасвернусом подрядил с дочкой своей – Марфушой – посидеть.

Подивились черт с бесом поначалу, чего это им занятие такое предлагают,

но как узнали, что четверть сундука с богатствами за это полагается,

сразу же согласились.

Но не ведали они, за какое дело взялись. Дитяти по меркам духовским

совсем молоденькой была, лет 20 не более, и ни минуты на месте сидеть

не хотела. То на елку взобраться норовит, то бегать наперегонки по топи

непролазной предлагает, а то сядет на кочку и в три ручья заревет.

Мол, скучно ей тут, и к папке немедленно она хочет.

К полудню горе-воспитатели и не рады уж были, что Болотному согласие

свое дали. Хорошо, что Щасвернус вовремя додумался загадки загадывать.

- В деревне первая невеста, ей пол-локтя довольно места, - говорит. –

Зелены кудри мягче воску, а белый сарафан в полоску.

Надеялся он, что долго дитяти ответ искать будет, а та ногами

топает.

- Береза это! – кричит. – Нечего такие простые загадывать!

Пришлось бесу с чертом рога чесать да все загадки, которые знали,

припоминать. Да только Марфуша не дослушавши сразу ответ сказывает, а

потом бегает вокруг, за хвосты дергает и рожицы строит.

Разозлился Пшелты не на шутку.

- Простые, говоришь? - и на Болотницу смотрит грозно. – Вот тебе

тогда мудреная загадка будет. Кто утром на четырех ногах ходит, днем на

двух, а вечером на три ноги становится?

Хотела Болотница что-то сразу сказать, но видит - не очень ответ ее

подходит. На кочку посреди болота вскарабкалась, щеку кулачком

подперла, думает, аж уши шевелятся.

Возрадовались черт с бесом и под кустом отдохнуть от трудов

праведных прилегли.

- Это кто таков будет? – Щасвернус шепотом беса спрашивает.

- А кто ж его знает, - тот ему в ответ. – Не успел я трактат

заморский до отгадки дочитать.

- А как же она догадается?

- Пускай помучается. Глядишь, передых нам до вечера будет.

Только недолго им радоваться пришлось. Послышался вдруг свист

негромкий, и аккурат в кочку перед Марфушей стрела каленая воткнулась,

опереньем красным украшенная. Взяла она её в руки, в стороны разные

вертит, понять ничего не может.

Но вскоре треск кустов раздался, и вышел к болоту добрый молодец.

Кафтан узором золотым сплошь расшит, шаровары шелковые в сапоги

сафьяновые заправлены, а улыбка аж в шапку бобровую упирается. Сразу

видно – себе на уме.

Болотница поначалу под корягу сигануть хотела, но быстро передумала.

Лягушкой большой оборотилася, и на молодца с любопытством поглядывает.

А тот по сторонам посмотрел, видит, нет никого больше.

– Ты это, того, стрелу назад возвертай, – к Марфуше-лягушке

обращается.

А у Болотницы сразу план хитрый народился. Взяла она, да на руки ему

и прыгнула.

Вздохнул смертный горестно:

- Ну что ж, видно судьба у меня такая, - говорит, и назад в лес

направился.

Черт с бесом, как опомнились, сразу вослед бросились.

- Слезай немедленно, - требуют.

А плутовка им и отвечает:

- Скажите отгадку, тогда и слезу.

Так и унес молодец лягушку с собой.

А это Иван-царевич был, младший сын царя-батюшки. Время сыночкам

подошло суженую себе выбирать. Вот и пустили они в небо стрелы каленые.

У старшего стрела на двор княжеский упала, у среднего – на двор

купеческий, а у младшего самого в лес дремучий залетела.

Как вернулся царевич с лягушкой на руках, стали над ним все

потешаться. Обиделся Иван и в покоях своих заперся. Глядит Марфуша, а

все стены у него нимфами невиданными увешаны. Кто у моря-окияна на

песочке под солнышком сияющим лежит, кто в ручье журчащем купается. И

захотелось ей такой же красавицей стать. Взяла от одной глаза волоокие

да ресницы великие, от другой – волосы пышные, от третьей – формы

округлые, да девою и обернулась. Иван где стоял, там и сел.

А как опомнился, сразу обниматься полез. Но тут черт с бесом

подоспели и быстро его окоротили. А потом голоском ласковым и добавили,

мол, нечего раньше времени руки свои распускать.

Иван красавицу такую сразу батюшке с матушкой показывать повел.

Глядит Марфуша, все ей кланяются, мужики шапки с голов сдергивают, а

невесты братьев старших прямо-таки от зависти почернели. Царь-батюшка

на пиру по праву руку от себя усадил, икрой заморской потчует. А как

пляски начались, прям проходу не дают.

Возвратились ввечеру Иван с невестой в горницу свою, а там уж черт с

бесом их дожидаются.

- Повеселилась и хватит, - Марфуше говорят. – Пора в болото родимое

возвращаться.

А та ни в какую.

- Средь пиявок и водяных сами, - говорит, - живите. А мне и здесь

любо.

Переглянулись Пшелты с Шасвернусом, подхватили Болотницу под белы

рученьки и назад в лес понесли. И как ни пиналась та и ни ругалась

словами нехорошими, и не думали останавливаться.

Ивану все это представилось, будто вдруг налетели на любимую мыши

летучие, подхватили и в окно унесли. Успел он вцепиться в платье ейное,

но только клок в утешение в руке один и остался.

Царевич сразу стражу призвал и Марфушу искать бросился. Но даже

следов под окнами видать не было.

Всю ночь Иван глаз не сомкнул, а на утро заявился к отцу с матушкой и

извещает с порога, что суженую свою он найти должен. Пробовали

родители отговорить его от затеи безумной. Мол, много еще невест в

округе для него осталось. Но царевич с детства упертый был. Ежели чего в

голову себе вобьет, ни за что с пути не своротишь.

Как Пшелты с Шасвернусом Марфушу к болоту принесли да из тела

человечьего выдернули, так сразу под корягу до утра и засунули, а сами

сверху сторожить устроились. Но только солнышко лучи свои первые

показало, вылезла та на свет божий, на кочку уселась и реветь

принялась. И так уж её черт с бесом утешали, и эдак, все без толку.

- Погляди, сколько леших да водяных кругом, - уговаривали. – Где это

видано, чтоб Болотница замуж за смертного шла.

А та все про свое лопочет.

- Почему Василисе Прекрасной можно? Чем я ее хуже?

Пошли Пшелты с Щасвернусом к Бабе Яге советоваться.

- Иван невесту искать отправился, - Старая им на то отвечает. – Коль

сумеет он суженую свою найти – так тому и быть. Ну, а ежели сплохует и

назад повернет, не судьба, значит.

Возвратились на болото черт с бесом и слова Яги Марфуше сказывают.

- Сиди здесь и жди, - говорят. – Ежели доберется до тебя Иван, так и

быть, отпустим к нему.

А сами к опушке лесной бросились.

Подъехал Иван к лесу дремучему, глядит, камень перепутный лежит, а

на нем ворон черный восседает важно. То Щасвернус обратившийся был.

Поводил царевич копьем по надписям и в сторону леса направился.

- Стой! – завопил ворон голосом человеческим. – Ты что, читать не

умеешь?

- Плохо я в буковках разбираюсь, - признался Иван. Так и пришлось

Щасвернусу ему написанное читать.

- Налево пойдешь – сундук с золотом найдешь. Прямо пойдешь – коня

потеряешь, а налево путь держать будешь – в болоте сгинешь.

Черт с бесом как думали. Иван, конечно же, за златом отправится. Тут

они его и заплутают в буреломах непроходимых. А назад только тогда

выпустят, когда он слово даст восвояси убраться.

Но царевич по-другому уразумел.

- На кой, - говорит, - злато мне надобно, коль без любимой свет

белый не мил. Коня верного тоже жалко. Так что правильно надумал. Ежели

Марфушу в первый раз на болоте нашел, может, и в другой сыщется.

Стали Пшелты с Щасвернусом криками его страшными пугать, деревья

вековые перед конем валить. А Иван только песенки насвистывает, через

завалы-буреломы перебирается.

Добрался он до речки-невелички, что в болото Марфушино впадала, и

подкрепиться малость решил. Достал крючок костяной, в подпол кафтана

воткнутый, нитку распустил и рыбу ловить принялся. Надергал с десяток

пескарей и плотвичек и уж огонь развести собрался, только тут

мурлыканье завораживающее послышалось. Это Пшелты, видя такое дело,

Кота Баюна малость помочь попросил.

Заснул сразу Иван сном беспробудным, а Баюн рядом устроился, песнь

свою продолжает. Но страсть как он рыбку свежую любил и на улов

царевича все глазом одним поглядывал. Не удержался, да и съел плотвичку

одну.

Пока Кот другого пескаря доедал, Иван просыпаться начал, но

опомнился Баюн вовремя и опять песнь свою завел. Только не заметил он,

очередную рыбину уплетая, как лягушка к молодцу подобралась и лапами

уши его прикрыла. Очнулся Иван, видит, котяра обед его доедает.

Разозлился сильно и с кулаками на вора набросился, еле Баюн ноги свои

унес.

Поворачивается царевич, а там Марфуша его стоит, девой вновь

обернувшаяся. Бросились они друг к другу, слова сказать от волнения не

могут.

Только не могли черт с бесом такого допустить и за самоуправство

быстро Болотницу скрутили и под водой спрятали. Привязали лилиями да

травами к коряге разлапистой и сидеть смирно велят.

А та бушевать принялась, наружу рвется, того и гляди поранится.

Пшелты тогда и говорит:

- Загадку мою помнишь? Коль скажешь ответ, так и быть, отпустим мы

тебя к Ивану-царевичу.

Успокоилась сразу Марфуша и думать принялась, а черт с бесом на

камушке недалече пристроились. Но ничего у ней подходящего на ум не

пришло. Очи к небу возвела, на берег тоскливо смотрит. А там милый

места себе не находит, взад-вперед бегает, имя ее выкликивает.

- Постой, постой, - думает. – Иван-то на двух ногах ходит.

Вспомнилось ей сразу, как младенцы на подворье царском в кроватках

на четвереньках ползали. Только вот с третьей ногой все никак не

складывалось. И сбоку она ее Ивану приставляла и спереди, не видела она

смертных таких.

А царевич тем временем бегать умаялся и решил дальше путь свой

держать. Сел на бережку и посох из ветки дубовой выстругивает. А как

окончил он работу свою, сразу Болотница поняла, что третья нога – это

палочка, на которую в старости люди опираются.

Черт с бесом поначалу отнекивались на ответ ее, а потом глядят,

вроде бы действительно все сходится.

Так и пришлось им Марфушу отвязывать и с Иваном отпускать.

Болотный как вернулся, да что случилось, узнал, чуть черта с бесом

не прибил. Но сказала ему Баба Яга, видно судьба у дочери его такая. Да

и хорошо, что суженый такой упорный попался – значит, любить будет и в

обиду не даст.