Сумасшедший профессор
Только не думайте, что профессор Хопкинс был
сумасшедшим. Странным, чудаковатым, фанатичным, да. Но вовсе не
сумасшедшим. Поверьте мне, я с ним работал пять лет до его смерти, и
еще месяц после.
Вы наверняка помните его. Профессор Хопкинс изобрел
новый тип памяти для компьютеров, аналогичный по своей структуре
человеческому мозгу: практически неограниченный объем,
ассоциативно-индексный доступ к ячейкам, и так далее. Не буду вдаваться
в технические подробности, на эту тему написаны тонны научной
литературы. Скажу только, что такой компьютер практически не уступал по
своим возможностям человеческому мозгу.
Первый компьютер с новой памятью был установлен в
лаборатории профессора несколько лет назад. С тех пор профессор не
опубликовал ни одной научной статьи; его годовые отчеты в университет
стали расплывчатыми и неинформативными. В общем, чем он занимался
последние годы жизни осталось тайной для широкой публики. Загадочной
осталась и сама смерть профессора.
Сейчас, я, наконец, могу рассказать все. После того,
как профессор получил новый компьютер, он увлекся исследованиями в
области электромагнитного излучения головного мозга. В итоге он
построил прибор, способный считывать содержимое человеческого мозга, и
копировать его в память компьютера.
Профессор, видимо, уже тогда был одержим этой идеей -
перенести свое сознание в электронную машину. Он часто жаловался мне,
что страдает оттого, что вынужден находиться в этом теле; что его мозг
совершенно бесполезно тратит большую часть ресурсов на обеспечение
собственного функционирования и удовлетворение низменных
физиологических потребностей.
- Как было бы замечательно, - говорил он мне, -
освободить мозг от этих забот, и дать ему возможность заняться решением
по-настоящему важных проблем; взглянуть на мир свободным взглядом;
получать информацию не от примитивных нейронов, а черпать ее напрямую
из мировых банков данных. Трудно даже представить, каких высот сможет
достичь такой незаурядный интеллект как мой, если освободить его от
рутины физиологии.
Опыты профессор проводил на самом себе, в строжайшей
тайне. Я ассистировал ему, поэтому я один знаю, как это происходило.
Его опыты увенчались успехом. Профессор сумел сканировать и сохранить в
компьютере свою память. Компьютерная копия отвечала на задаваемые
вопросы точно так же, как сам профессор. Копия содержала все его
знания. Она сохранила его манеру разговаривать и даже акцент, несмотря
на электронный синтезатор речи. Мне было интересно наблюдать, как
профессор часами беседует со своей компьютерной версией.
Это могло стать величайшим научным открытием и сулило
потрясающие перспективы. Но профессору было мало. Его не устраивало то,
что электронная копия пассивна - когда ей задавали вопрос, она
отвечала, остальное же время она просто молчала, и не было заметно
никаких признаков активности. Предоставленная самой себе, копия
оставалась лишь мертвым набором нулей и единичек.
Профессор стал искать недостающее звено. Он еще и еще
раз сканировал излучение мозга, но ничего нового не обнаружил.
Проанализировав ситуацию, профессор пришел к следующему выводу. Память,
которую он сканировал, по своей структуре есть огромная, со сложнейшими
внутренними связями база данных. Эта база в состоянии ответить на
запрос извне, но не более того. Чтобы такая система проявила
собственную инициативу, другими словами, чтобы копия осознала сама
себя, нужна некая управляющая программа.
Эта программа, по словам профессора, и есть то, что
религия называет душой. Поскольку душа отделяется от тела только в
момент смерти, то профессор решил поставить свой последний, самый
странный эксперимент. Я, как мог, отговаривал его. Но когда профессор
что-то затевал, то его уже ничто не могло остановить. Он подготовил
аппаратуру и тщательно настроил все параметры. Затем надел шлем, дал
мне знак начать сканирование и проглотил капсулу с ядом.
Эксперимент прошел блестяще. В какой-то момент в зале
возникло мощное электромагнитное излучение. Длительные эксперименты не
прошли даром, и я успешно записал его в компьютер. Изучив запись, я
увидел, что она отличается от предыдущих. Догадка профессора получила
реальное подтверждение - это действительно оказалась программа, и мне
удалось запустить ее.
С тех пор копия профессора Хопкинса хранится в
университетском компьютере. Если задать вопрос, то вы услышите голос
профессора, который, как всегда, обстоятельно, ответит на него. Но если
запустить ту самую управляющую программу, записанную в момент смерти
профессора, то компьютер начинает грязно ругаться, требовать выпивку и
девочек.
А еще профессор жалуется, что ему очень хочется курить.
Как вымерли
компьютеры
Вечер был прохладным, но еще не морозным. Сквозь
вершины сосен виднелось темно-синее осеннее небо, на котором уже начали
появляться первые звезды. У костра на полянке сидели двое - Дед и Внук.
Над огнем висел котелок с кипящей в нем похлебкой. Внук закончил
чистить картошку и побросал ее в воду. Покончив со своими
обязанностями, он обернулся к Деду, который сидел молча, задумчиво
глядя на огонь.
- Деда, расскажи, какие раньше компьютеры были.
- Ох, внучек, не просто это. Да и не надо бы к ночи поминать их.
- Ну деда, ну интересно же! А то вот ты помрешь, я вырасту, у меня будут дети - кто им тогда расскажет?
- Ладно, слушай.
Дед подбросил в огонь полено, поправил, чтобы легло правильно, помолчал, собираясь с мыслями.
- Начать надо с того, что самые первые компьютеры были очень большие, неуклюжие.
- Большие, как слон?
- Считай еще больше. Одна радость, что стояли они
всегда на одном месте. Программисты сами к ним ходили. Издалека
добирались, а потом еще и в очереди томились.
- Деда, а они были опасные?
- Компьютеры то? Да нет, не особенно. Но шибко
своевольные. И глупые. Пока объяснишь ему, что тебе надобно, семь потов
сойдет. А уж болящие какие были! То им холодно, то жарко, то сыро. И
чуть что - сразу отказывались работать. Вокруг каждого все время
крутилось по несколько человек, техниками звались. Ухаживали за ним без
конца, ублажали. Программистов, так тех вообще к нему не допускали,
только операторы в зал заходили.
- А операторы это кто?
- Операторы - это те, кто к компьютеру имел доступ.
Набирали в операторы всегда незамужних девок, молодых и красивых. Он
только молодух и признавал.
- Ой, деда, неужели он их ел, как Змей Горыныч?
- Есть не ел, а вот души отнимал у них, это точно. Они
сами так и говорили: "вынул, мол, из меня, проклятый, всю душу". Злые
они ходили всегда, лучше на глаза не попадаться. А когда наступало
время Квартального Отчета - так и вовсе беги от них подальше.
Дед достал из-за голенища сапога деревянную ложку,
помешал варево в котелке, попробовал. Облизав ложку, он спрятал ее
обратно и замолчал. Вспомнилось ему, видать, что-то из лихой молодости,
когда он сам молодым программистом бегал за красавицами операторами.
- Деда, деда, - затеребил его внук. - А дальше?
- Потом компьютеры размером поменьше стали. Техников
разогнали, операторы замуж повыходили. Программисты сами стали с
компьютерами работать. Один на один.
- А не боялись?
- Пообвыкли. Поначалу тяжко было без техников да
операторов, но справились. А потом и вообще все подряд стали на
компьютерах считать. Каждая персона завела себе по компьютеру, а то и
по два. Так их и прозвали - Персональные Компьютеры.
- Ой, деда, как наши Персоналки!
- Да нет, внучек, что ты. Куда им до наших Персоналок.
Одно название только и похоже. А так - компьютер компьютером, только
маленький. Сильно измельчали они к тому времени. Зато и расплодились.
Считай, у каждого свой был.
- А они были умнее больших?
- Да нет, такие же глупые, да еще и капризные. Упрямые
были, страсть. Ты ему одно, а он другое. Все по-своему норовили
сделать. Из-за них-то Биржа и упала.
- Деда, а что такое Биржа?
- А кто его знает, внучек. Многие потом спорили, какая
она, да только уже не могли припомнить. Знаем только, что очень большая
была. И тяжелая, видать, очень.
Дед осторожно снял котелок с огня и поставил на траву.
Из глиняного горшка шел ароматный пар. Дед расстелил рядом с горшком
платок, положил на него два ломтя хлеба, огурцы, соль. Достали ложки,
стали хлебать.
- А куда же все компьютеры делись, деда? - продолжал допытываться внучек.
- А вымерли они. Все в одночасье. Биржу в то время
поднимать начали. В аккурат на этих самых компьютерах. Поднимали,
значит, поднимали ее, да она возьми и рухни. И прямо на компьютеры. Так
вот они все и повымерли, задавила их Биржа, и сама через это издохла.
- Жалко мне их! - с полными глазами слез сказал Внук.
- Да, тяжелые были времена, - согласился Дед. Потом он ласково потрепал Внука по голове и добавил:
- Зато теперь нам ничего не страшно. Вот она наша
Персоналка, величайшее изобретение человечества. Безотказная, точная.
Да что я тебе рассказываю, сам знаешь - без нее наша цивилизация и дня
не простояла бы!
Дед развязал свой мешок и, покопавшись, достал оттуда
странное устройство. Внутри прямоугольной деревянной рамки были
вставлены тонкие прутики. На каждом из прутиков были нанизаны
разноцветные круглые костяшки: четыре белые, две черные и еще четыре
белые.
Заклинание
Полночь. Над городом висят низкие тучи, дует холодный
пронзительный ветер. У открытого окна сидит некрасивая пожилая женщина.
Женщина очень пожилая и, скажем прямо, очень некрасивая. Любому
человеку, родившемуся ранее 90-х годов прошлого века, она напомнила бы
в первую очередь Бабу-Ягу. Более поздние поколения, как известно,
отрицают сказочных персонажей, если про них не снят фильм в Голливуде,
и не выпущена серия постеров. Тем не менее, дети во дворе боялись
старухи, как огня. При встречах они мило улыбались ей и желали "доброго
утра, Марь Иванна!". Знали, что не стоит дразнить старуху, и старались
поменьше попадаться ей на глаза.
Старуха глубоко вздохнула.
- Ну, не будем терять времени.
Она развернула на коленях расшитый платок и поставила
на него простую глиняную миску. Все ингредиенты заклинания уже были
истолчены в порошок и перемешаны. Оставалось только активировать
заклинание.
Старуха, пошамкав губами, набрала полный рот слюны,
плюнула в миску и тщательно растерла полученную кашицу. Скрипучим
старческим голосом, глядя в окно, она прочитала вслух давно заученное
наизусть древнее заклинание.
Раздался удар грома. За спиной бабки сгустилась облако
смрадного дыма. Из него вылез с иголочки одетый красавец бес. Он
самодовольно улыбнулся и развязной походкой подошел к старухе.
- Респект!
- Чаво?
- Респект, говорю и чмоки.
Обалдевшая бабка смотрела на него разинув рот. А бес тем временем достал из пиджака карманный компьютер и постучал по клавишам.
- Эх ты, старая, совсем от жизни отстала. Ну, говори чего надо.
Бабка потихоньку приходила в себя.
- Так говоришь, милок, готов выполнить мое заветное желание?
- Давай, давай, бабка, быстренько, у меня сегодня еще семь вызовов.
- Ну вот и хорошо. - Бабка снова обрела былую
уверенность. - А желаю я, милок, чтобы ты вернул мне молодость и
красоту мою девичью.
Бес понимающе кивнул.
- Без проблем, счас я тебя переинсталлирую в момент.
Он снова начал стучать по клавишам компьютера. Бабка с интересом наблюдала.
- А я думала, милок, ты колдовать будешь.
- Прошлый день, - высокомерно объявил бес, не отрывая
взгляда от экрана. - Теперь все делается через софтваре. Небольшой
апгрейд и превед.
Тут он внезапно остановился и мерзко захихикал.
- Ты чего мне волну гонишь, - объявил он. - Красу ей девичью верни. Да ты себя в молодости-то помнишь?
- Еще как помню, - подтвердила бабка. - Первая красавица была.
- Пурга, - загадочно ответил бес. - Вот смотрим. Мария
Ивановна Сидорова, одна тысяча девятьсот двенадцатого года рождения,
село Коломенское, Сызранской губернии. Так?
- Ну так, - подбоченясь сказала старуха. - И что с того?
- А то, что тебя в молодости не то что красавицей, уродиной назвать и то будет сплошной комплимент.
- Да как ты смеешь, негодник! Да ты знаешь как за мной парни бегали!
- Тормози, старая, тут на тебя весь информэйшн собран.
Не за тобой, а от тебя парни бегали. Так что если согласна, я сейчас
быстренько все восстанавливаю как было, и еще быстрее отсюда удираю,
чтобы рожу твою страшенную не увидеть. Ну что, поехали?
Бабка насторожилась. Видимо была в словах беса доля
истины. И не для этого бабка Марья потратила последние годы жизни на
составление заклинания.
- Погоди, милок. Ну, признаюсь, не была я первой красавицей. А ты поправь маленько, ты же можешь.
- А вот это дудки. В заклинании четко сказано: "возврат
молодости и былой красоты". Мы фирма солидная, работаем точно по
контракту. А если хочешь стать красавицей, то гони новое заклинание,
это не годится.
Бабка побагровела от злости. Ну ладно, на кое-что ее заклинание все же сгодится.
- Ах так, - закричала она визгливым старушечьим голосом. - Тогда и тебе не быть больше красавцем!
И прежде чем бес успел остановить ее, старуха ткнула в него кривым пальцем и пробормотала заключительную фразу заклинания.
Не зря, ох не зря боялись дети Марьиванненого гнева.
Многое могла старуха, а в припадке необузданной ярости да униженной
гордости так и во сто крат больше.
Сверкнула молния, ударил гром. На месте красавца беса
теперь стоял низенький кривоногий горбун, с отвратительной бородавкой
под носом. С протяжным воплем он превратился в облако дыма, которое
быстро улетучилось через открытое окно. Тщательно составленное
заклинание исчерпало свою силу, чары развеялись.
Старая некрасивая женщина, сидела у открытого окна и задумчиво глядела на луну.
- Ничего, ничего, какие наши годы. Еще поколдуем, -
бормотала она. - А вот ты, милок, на всю жизнь запомнишь, как с
женщинами говорить надлежит.
Она пожевала старческими губами и добавила:
- Красафчег.
Особое космическое
Случилось так, что я застрял на неопределенное время в
космопорту какой-то захудалой планеты. Здесь мне предстояло пересесть
на проходящий грузовик. Он должен был появиться в ближайшие дни. Точнее
никто не знал - грузовик не лайнер, и точного расписания не имеет.
Ожидание я решил начать в баре.
- Что-нибудь местное, экзотическое? - спросил бармен, когда я взгромоздился на табурет у стойки.
Я отрицательно покачал головой. В провинциальных
космопортах бармены всегда пытаются всучить приезжим какую-нибудь
гадость, под видом местной диковинки. Поэтому в таких местах я всегда
ограничиваюсь стаканом пива.
- О! - воскликнул бармен - именно это я и имел в виду. "Особое космическое", пожалуйста.
Он нацедил в стакан пива.
- Попробуйте и скажите, как оно вам на вкус.
Я осторожно пригубил. Не хватало еще, подумал я, чтобы
пиво, последний оплот командированных, здесь тоже переделали по местным
вкусам. Но пиво оказалось неожиданно вкусным. Я одобрительно кивнул и
посмотрел на бармена.
Сценарий ближайших двадцати минут просматривался
достаточно ясно. Бар в это время дня пуст, бармен очевидно рад почесать
язык, и мои свежие уши для него - подарок судьбы.
- Да, - многозначительно произнес бармен. - Пиво отменное. И главное, больше нигде вы такого не попробуете. Только у нас.
Стало ясно, что у него заготовлена байка для
посетителей с развесистыми ушами. Мне было все равно, как убить время,
поэтому я просто сказал:
- Валяйте, что у вас с этим пивом?
Бармен оценивающе осмотрел меня, как бы определяя, какую порцию небылиц я готов проглотить, затем начал свой рассказ.
- Эта история случилась с экипажем одного из
картографических кораблей. Они утюжат вакуум на досветовой скорости на
границах разведанного космоса, замеряя свойства пространства и
составляя карты физических полей. Рутинная работа. По сути,
единственная опасность, которая им угрожает - свихнуться от скуки.
Спасаются от скуки по-разному. Эти, например, были отчаянными
картежниками, любителями преферанса. Но их было трое - это минимальный
экипаж для таких кораблей - и один постоянно находился на вахте. А
преферанс, должен вам напомнить, требует за столом трех или четырех
игроков. То есть, чтобы сыграть заветную пульку, за столом должен был
собраться весь экипаж целиком.
Вариант отлынивания от вахты, не проходил. Компания
прекрасно понимала, что одних должностных инструкций не достаточно,
чтобы заставить пилотов по восемь часов в день сидеть в рубке,
уставившись в экраны. Для контроля за пилотами, скрытая камера вела
непрерывную запись. На Земле запись проверяли, а нарушителей ждали
крупные неприятности. И наша тройка, ежедневно видя друг друга,
изнывала от невозможности сесть втроем и расписать заветную пульку.
Да уж, подумал я. Ситуация не из приятных. Рядом с таким самая изощренная китайская пытка покажется всего лишь детской забавой.
- Простите, я отвлекся. Так как же они выкрутились?
- Когда проектировали корабли для исследования дальнего
космоса, - продолжил свой рассказ бармен, - все системы корабля
продублировали, на случай отказа оборудования. Ведь эти корабли летают
очень далеко, и помощи ждать неоткуда. А так, можно просто включить
резервную систему и спокойно устранить неполадки.
Однако на приемной комиссии какой-то энтузиаст спросил:
"А что будет, если и дублирующий узел откажет?". Комиссия пришла в
ужас, и потребовала, чтобы все системы продублировали дважды. С тех
пор, на картографических разведчиках стали устанавливать по три
одинаковых комплекта оборудования.
Правда, иногда раздавались голоса, вопрошавшие, а что
будет, если сломается и третий экземпляр? Но инженеры пресекли попытки
установить четвертый запасной экземпляр, объяснив, что такой корабль,
просто не поднимет сам себя.
Так вот, кто-то из нашей тройки вспомнил про этот
принцип тройного дублирования. Он обратился к корабельному компьютеру с
соответствующим вопросом и выяснил, что у того имеется еще два блока,
таких же, как он сам. Более того, оказалось, что хотя эти блоки
считаются аварийными, никаких ограничений на их использование в обычном
полете у компьютера не было.
И вот тут парни сделали второй гениальный ход. Они
приказали компьютеру включить эти блоки. А уж корабельный компьютер с
тройной вычислительной мощностью, способен на значительно большее, чем
просто управлять кораблем, да записывать показания приборов. Тройной
корабельный компьютер способен решать задачи высочайшего класса, и в
частности, смоделировать на видеозаписи изображение живого человека.
- Вы уже поняли, к чему я веду? Теперь у них были
развязаны руки. Дежурства в рубке отменялись навсегда. Поумневший в три
раза компьютер сам делал все картографические наблюдения, обрабатывал
их и записывал результаты.
Попутно он блокировал видеокамеру, и напрямую записывал
на пленке сгенерированное изображение пилота, якобы работавшего в
рубке. А сам пилот в это время блаженствовал в кают-компании,
разыгрывая с приятелями бесконечную партию в любимый преферанс.
Однако я заболтался. Вы неправильно пьете это пиво. Одной кружки явно недостаточно, чтобы оценить его вкус.
Я послушно допил свое пиво, и вопросительно посмотрел на бармена. Было очевидно, что это еще не конец.
Бармен придвинул мне вторую кружку.
- Да, так вот, это только начало моей поучительной
истории. К сожалению, конец у нее не такой забавный. Бортовой
компьютер, получив два дополнительных блока, не просто поумнел. Он
приобрел личность. Возможно, сказались какие-то специфические свойства
пространства вокруг корабля, они ведь черт знает где летали. Но факт в
том, что компьютеру, через некоторое время, тоже стало скучно.
И, главное, ему стало обидно, что он все время работает, а люди бездельничают. И он попросил принять его четвертым в игру.
Если вам приходилось несколько месяцев подряд играть в
преферанс в одной и той же компании, то вы поймете, как команда
обрадовалась новому игроку. К тому же, в игре втроем, позволю себе
заметить, есть какая-то незавершенность. В общем, парни приняли
компьютер четвертым. С условием, что он будет продолжать делать за них
всю работу.
Из набора запчастей соорудили компьютеру считывающий блок для карт и началась игра.
Бедолаги не подозревали, что значит играть с таким
мощным искусственным интеллектом. Компьютер просчитывал вероятность
каждой сдачи, каждого расклада. Он всегда играл оптимальный, с точки
зрения теории вероятностей, вариант, что при большом числе игр давало
постоянный выигрыш. А накопив информацию, компьютер через пару недель
мог предугадывать наперед действия каждого из игроков.
В общем, парни проиграли всю зарплату на полгода
вперед. Началась перепалка с компьютером - мол, зачем тебе деньги,
поразвлеклись и ладно. Скажи спасибо, что по-человечески отнеслись к
тебе.
И тут этот электронный подонок заявляет, что если ему
немедленно не выплатят его выигрыш, то он сообщит в компанию об их
безделье. Парни пошли в отказ - ну и закладывай, лучше вернем деньги
компании, чем тебе, железяка противная.
Тогда компьютер предложил свой план. Они возвращаются в
обжитый космос, на орбите ближайшей населенной планеты команда
сооружает небольшой пивной заводик и там работает. Пиво продают вниз,
на планету, а вырученные деньги идут компьютеру, в счет погашения
долга. Когда все деньги будут собраны, компьютер на них покупает себе
дополнительные мозги и периферию, перестраивает корабль, и улетает в
дальний космос, искать приключений. Команда, разумеется, высаживается
на планете.
Я поперхнулся пивом, и бармен, выскочив из-за стойки, принялся колотить меня кулаком по спине. Откашлявшись, я переспросил его:
- Как пивной заводик?
- А что, такого? - бармен вернулся за стойку и
продолжил. - У них же там запчастей еще на два космических корабля. Из
такого количества один пивной заводик построить - ерундовая задача!
Да. Вот оно, это то самое пиво и есть. Вы, наверное,
обратили внимание, на привкус, он особенный, такого нет ни у одного
сорта. Видимо потому, что делали это пиво на орбите, в невесомости. А
может быть, космические лучи влияют.
Да, должен добавить, что вам повезло. Они уже выполнили
свой договор и улетели. У меня осталась последняя бочка. Я откашлялся,
и протянул бармену десятку, которую он, на мой взгляд, честно
отработал. Тот невозмутимо кивнул, и смахнул бумажку к себе за стойку.
Я отпил еще пива.
- Ну что ж, дружище, порадовали вы меня, байка
получилась знатная. Но все же, у вас не сошлись концы с концами. Я
готов поверить в этот летающий склад запчастей, в поумневший и оживший
компьютер, и даже в пивной заводик на орбите. Но я никогда не поверю,
что компьютер обыграл троих завзятых преферансистов. Ведь они наверняка
увидели, что проигрывают, и стали играть на руку один другому.
- Нет, - закончил я, - никакой супермозг на такое не способен. Вот мое мнение о вашей байке.
Бармен невозмутимо взял стакан и начал его протирать. Выдержав паузу, достойную великой актрисы Джулии Ламберт, он ответил:
- Вы забыли о телекамере. Компьютер просто подглядывал к ним в карты.
Мне ничего не оставалось, как только рассмеяться.
