Борис Хомичев

Франческо да Милано

многие,

впервые услышав эти слова, проникновенно спетые Борисом Гребенщиковым

под волшебную мелодию группы «Аквариум», испытали необыкновенное

чувство: вот оно, родное, сокровенное, когда с души слетает шелуха и

начинает учащенно биться сердце!.. С давних пор мы с друзьями поем эту

песню в особые моменты наших встреч, она стала больше чем песней:

знаком узнавания для многих родственных душ.

Но как родился

«Город», всегда было тайной. Даже сам БГ, исполнив его первый раз в

1984 году на концерте в Харьковском университете, сказал, что не знает,

кто написал эту песню. Существовало множество версий, но постепенно с

музыкой определились: это старинная канцона некоего Франческо да

Милано, дошедшая к нам из эпохи Возрождения. С автором стихов оказалось

сложнее: называли самого БГ, Алексея Хвостенко, известного в среде

питерского «андеграунда» 70–80-х годов прошлого века рок-барда, даже

Елену Камбурову. А может быть, это Пушкин? У него, кстати, есть романс

«Под небом голубым», причем совпадает по размеру, рифме. Но это шутка.

И вот несколько лет назад в результате почти детективного

расследования, проведенного Зеевом Гейзелем, известным в Израиле

публицистом, переводчиком, бардом, открылась поистине удивительная и

красивая история! А началось все с одной из грандиознейших мистификаций

XX века!

Владимир Вавилов

«Божественный»… Владимир

Итак,

начало 70-х. Фирма «Мелодия» выпустила пластинку «Лютневая музыка

XVI–XVII веков», теперь уже легендарную, которая произвела настоящий

фурор. Она открыла неведомый советскому человеку красивейший и

загадочный мир старинных мелодий и образов. Ее заслушивали «до дыр» и

взрослые, и дети, и профессиональные музыканты, и обычные люди. Пьесы с

этой пластинки стали музыкальным фоном множества радио- и телепередач и

даже фильмов. И первым номером на ней была «Канцона», ставшая

прообразом «Города золотого». О ее авторе, Франческо да Милано

(1497–1543), в аннотации было сказано, что он один из выдающихся

лютнистов, прозванный современниками-флорентийцами «божественным» и

разделивший этот неофициальный титул с «божественным» Микеланджело. Он

служил лютнистом у Медичи, а позднее у папы Павла III, создал множество

канцон, фантазий и ричеркаров.

Но почему-то нашей «Канцоны» не

нашлось в подробном папском каталоге произведений «божественного»

Франческо, а специалисты считают музыку на пластинке не лютневой, а

гитарной, а саму пластинку вообще профанацией! Даже не подделкой,

говорят они, ведь автор явно не ставил такой задачи.

А какую же тогда?.. И кто он?..

На

лицевой стороне обложки указана фамилия «Вавилов». Он исполнитель всех

произведений на лютне, хотя в записи участвовали флейта, орган,

валторна, даже меццо-сопрано... Увлекательное расследование установило,

что сам же Вавилов и сочинил все композиции! Кроме одной. «Зеленые

рукава» — это настоящая старинная английская песня.

Владимир

Вавилов был хорошо известен в 60-е годы как замечательный

гитарист-семиструнник, виртуоз и последний романтик русской гитары.

Вдохновившись эпохой Возрождения и ее музыкой, он решил освоить

старинную лютню, точнее, лютневую гитару собственного изготовления и

где-то в 1968 году сочинил чудесные композиции в духе эпохи. Сначала

Вавилов начал играть их на своих концертах, предваряя исполнение

звучными ренессансными именами. Публика, в том числе искушенная, была в

восторге. И тогда он осмелился издать пластинку! Названия композиций

(«Канцона», «Ричеркар» и так далее) и уважаемые авторы (Ф. да Милано,

Н. Нигрино, В. Галилеи и другие) были для правдоподобия приписаны к

сочиненным композициям произвольно, по собственным ассоциациям.

Сразу

вопрос: зачем же он это сделал? Видимо, только так он надеялся донести

свои произведения до широкой аудитории и этим привлечь интерес к

старинной музыке да и к самой эпохе Возрождения. Это подтвердила дочь

Владимира Вавилова Тамара: «Отец был уверен, что сочинения безвестного

самоучки с банальной фамилией „Вавилов“ никогда не издадут. Но он очень

хотел, чтобы его музыка стала известна. Это было ему гораздо важнее,

чем известность его фамилии». И надо заметить, что смелая мечта

осуществилась! За 35 лет (даже больше), что прошло с тех пор, пластинка

много раз переиздавалась и мгновенно расходилась, передаваясь по

цепочке друзей, и до сих пор продолжает переиздаваться, теперь на CD.

Ренессанс вдруг оказался очень близким, а его мелодии запоминались

навсегда! Композиции под именами псевдоавторов вошли в хрестоматии,

учебные пособия, самоучители. Скольких авторов они напрямую или

косвенно вдохновили на новые произведения! А Франческо да Милано и

Никколо Нигрино со товарищи неожиданно вновь стали знаменитыми, но уже

в России.

Мастерская Акселя

Интересно,

что чувствовал композитор, когда «пластинка с его музыкой появилась

чуть ли не в каждой интеллигентной семье в СССР»? И как жаль, что он

чуть-чуть не успел услышать ту самую песню, которая благодаря

Гребенщикову, телевидению, фирме «Мелодия» и культовому фильму «Асса»

(1987) полюбилась миллионам!.. Владимир Вавилов умер в Ленинграде в 47

лет в марте 1973-го. В эти самые дни в Москве, а вскоре и в Питере

впервые зазвучали под звуки гитары слова: «Над небом голубым…» Но все

по порядку. Поистине, никогда не знаешь, где прорастут зерна, важно —

сеять!

Союз AXВ, или 15 минут «диктанта»

Конец 1972 года.

Ленинград. Наш следующий герой — 36-летний Анри Волохонский, химик по

образованию, но поэт-философ по призванию, «человек поистине

возрожденческого идеала». Шуточные пьесы и басни, проза и длинные

многофигурные поэмы, ирония и метафизика, венки сонетов и философские

трактаты, толкование Апокалипсиса и квазипереводы Катулла, Джойса,

книги «Зогар»… И при этом «самиздат» и единственное стихотворение в

журнале «Аврора» — типичная судьба поэта «бронзового века».

Мифологический шлейф и вынужденная эмиграция в 1973 году…

Но до

нее еще есть немного времени! А между тем вот уже месяц Анри не дает

покоя пластинка «Лютневая музыка XVI–XVII веков», оставленная кем-то из

друзей, а мелодия «Канцоны» и вовсе постоянно звучит в голове.

Почему-то в памяти стали всплывать знакомые места из Экклезиаста:

Небесный Град Иерусалим, его невиданные звери, символические библейские

персонажи: орел, телец и лев. И загадочный оборот «исполненные очей»…

Ноги сами привели поэта в мастерскую к его другу Акселю, где он за 15

минут «наиправдивейшего диктанта свыше» написал стихотворение,

начинавшееся со слов Писания: «Над небом голубым…», и назвал его просто

— «Рай».

Борис Аксельрод

Анри Волхонский

Его

многолетний друг и соавтор, в творческом союзе с которым они написали

порядка ста песен под именем АХВ, — Алексей Хвостенко наложил стихи

Анри на канцону «Франческо да Милано» (так появилась первая редакция

песни). Он же первым исполнил ее под гитару — своим знаменитым

скрипучим и хриплым голосом, немного упростив припев на бардовский лад

(именно из этого варианта исходил потом БГ). За зиму АХВ записали целую

кассету с песнями на «старинные» мелодии с пластинки, и весной 1973

года «Рай» отправился в путь по «квартирникам» и магнитофонам Москвы и

Питера. Вскоре оба — АВ и АХ — оказались за пределами страны с ярлыком

«враг народа». Но, оставшись сиротой, песня продолжила жить, ее

полюбили, пели. От кого-то ее услышала Елена Камбурова, от нее, уже с

началом «Над твердью голубой…», — известный бард Виктор Луферов. Оба

стали исполнять ее в своих вариантах.

Настоящие авторы уже

определились, это Владимир Вавилов и Анри Волохонский. Осталось еще

непонятно — все-таки над или под небом голубым? И еще очень хочется

узнать, что это за «волшебное место», куда зашел Волохонский, где за 15

минут, как в алхимическом атаноре, рождаются шедевры?

Мансарда

Снова

конец 1972 года. Ленинград, мансарда на углу Фонтанки и Майорова. Ее

хозяин — художник Борис Аксельрод, он же Аксель, или сокращенно AXL.

Нет, сказать «художник» — это не сказать ничего. Слово завсегдатаям

мансарды тех лет: «Этакий человек эпохи Возрождения. У него часто

звучал Бах в чудесном исполнении, редком, медленном. Время вокруг

Акселя как-то текло медленно, прозрачно: то он скрипку тронет, чтобы

звучала аутентичней, то каутерием иконы коснется, то хлеба спечет,

чтобы народы накормить, в морских раковинах краски размешает, ведь

„времена меняются, а художник остается“. Ему стоило только тихо

присутствовать — и музыканты по-другому играли, у них был какой-то

удивительный подъем, дети доверяли ему свои тайны, птицы прилетали на

окошко заглянуть, что же там происходит».

Мастерская Акселя

«У

него была удивительная способность поднять человека над самим собой,

дать ему поверить в себя самого. Он общался и с большими музыкантами,

философами, и с бомжами, с людьми совершенно потерянными, и каждому он

давал почувствовать свою неповторимость, ибо „разна природа и того, и

этого“, — говаривал он, повторяя Аристофана (для шутки делая ударение

на И) и умел „внимательно слушать“».

Сам Аксель говорил: «У меня

была большая мастерская, куда взрослых я не впускал: ко мне приходили

только дети — в возрасте от трех до девяноста трех лет».

Входящих

встречала бродившая по коридору ученая ворона Радилярдус, на потолке

сияли звезды, а в ванной работал аппарат омоложения…

Андрей

«Рюша» Решетин (потом скрипач «Аквариума», в котором он нашел

продолжение духа мансарды): «Это место было действительно волшебным.

Это был немыслимый духовный центр, трудно было поверить, что такое

место существует на земле, скорее — где-нибудь на небе и не в этой

жизни».

Кстати, влюбившись в культивируемую у Акселя старинную

музыку, Решетин, классический скрипач и физик-теоретик, изменил свою

жизнь: организовал известный ныне оркестр старинной музыки, а затем

даже ежегодный международный фестиваль «Академия старинной музыки имени

Акселя»!

Но вернемся в 1972 год. Каким-то образом Аксель получил

заказ от райкома комсомола сделать огромное мозаичное панно в

Таврическом саду для детей. А называлось оно «Райский сад на земле»!

Вся мансарда была в эскизах загадочных райских зверей, а тонны

сине-голубой смальты, которая должна была изображать небо, кусками

лежали в подвале. Так вот, одним из «рабочих» по разбивке смальты был

как раз поэт Анри Волохонский! И чай все пили аккурат «над небом

голубым»! Понимаете теперь, откуда «животные невиданной красы» и вся

атмосфера рая на земле! И откуда попала к нему та самая пластинка со

«старинной» музыкой. Здесь действительно могло за 15 минут родиться

что-то необыкновенное… Кстати, панно это, как и многие заказы великого

Леонардо, закончено не было. А через некоторое время в мансарду

пожаловали компетентные органы, принеся срочное «приглашение на

историческую родину». Времени на сборы не дали. Вывезти картины не

разрешили. Аксель уехал с зонтиком и полиэтиленовым пакетом в руках.

Борис Гребенщиков

Радуга — это мост

1976

год. Студия «Радуга» Эрика Горошевского (тогда еще студента у Георгия

Товстоногова) была очень популярна среди питерских студентов и вообще

среди молодежи. Долгое время у них была одна студия для записи с

группой «Аквариум», они часто вместе записывались, репетировали. В 1974

году даже совместно поставили концептуальный спектакль-капустник

«Притчи графа Диффузора», с которого и началась официальная история

«Аквариума». И вот при полном аншлаге состоялась премьера легендарного

спектакля «Сид» по пьесе драматурга XVII века Корнеля. По

воспоминаниям, «там оказался в полном составе „Аквариум“», а один из

них, «Дюша» Романов, даже играл в «Сиде» роль. В качестве музыкального

сопровождения в спектакле звучала песня «Рай», но музыка была взята в

первоначальном варианте, с пластинки. Видимо, Бориса Гребенщикова она

глубоко «зацепила», ибо через восемь лет он все-таки включил ее и в

свой репертуар.

«Помещать Град на небо бессмысленно…»

Так

БГ стал пятым исполнителем этой песни, уже в известной всем редакции.

Она получила название «Город», и у нее изменилось первое слово: «Под

небом голубым…». Многие, в том числе и авторы АХ и АВ, утверждают, что

это Борис плохо расслышал или запомнил, сколько лет-то прошло! Однако

сам БГ считает это принципиальным, ибо, говорит он в одном из интервью,

«Царство Божие находится внутри нас, и поэтому помещать Небесный

Иерусалим на небо… бессмысленно». Более сотни раз «Город» звучал на

концертах «Аквариума» в десятках городов, в 1986 году песня вошла в

альбом «Десять стрел». В 1987 году она прозвучала на всю страну в

культовом фильме Сергея Соловьева «Асса», правда, без имен создателей

песни в титрах, поэтому с тех пор автором повсеместно считался БГ.

«Город» стал своего рода гимном целого поколения.

Виктор Цой, Майк Науменко, Борис Гребенщиков

Анри

Волохонский: «Я ему исключительно благодарен. Он сделал эту песню столь

популярной. Ведь Гребенщиков исполнил эту песню тогда, когда и моего

имени нельзя было называть, да еще и в фильме, и в столь популярном

фильме! Рассказы о том, что я будто бы подавал на него в суд — чушь».

Немного

грустно, что за столько лет никто даже не упомянул: «авторы песни А.

Волохонский и В. Вавилов», зато далеко не каждому посчастливилось

написать произведение, которое знает и любит вся страна. Тем более что

обоих роднит желание: «главное, чтобы услышали».

Вот такая

история. Уже почти 40 лет живет в мире удивительная Песня, и поет ее

уже совсем новое поколение. Уверен, что и следующее запоет. Потому что

столько замечательных людей вложили в нее самое лучшее, что у них есть.

И потому что всегда была и будет у людей, что бы ни происходило за

окном, потребность в свете, чистоте, любви, в звездном небе над головой.

Композитор и произведение	Скачать
Город Золотой – исп. Б.Гребенщиков и группа «Аквариум»
Сюита для лютни: Канцона и Танец – с пластинки «Лютневая музыка XVI-XVII вв.», приписанная Франческо да Милано
Рай – исп. А.Хвостенко (вместе с Л.Федоровым («Аукцион») и В.Волковым)
Над твердью голоубой – исп. E.Камбурова
Над твердью голоубой – исп. В.Луферов
Ричеркар - с пластинки «Лютневая музыка XVI-XVII вв.», приписанный Н.Нигрино
Спандоньетта – с пластинки «Лютневая музыка XVI-XVII вв.», «из старинной музыки XVI века»
Турдьон – с пластинки «Лютневая музыка XVI-XVII вв.» «старинный французский танец»
Фантазия – Франческо да Милано (настоящий, исполняется на настоящей лютне)