Марина Пименова
 |
Басё — это имя давно уже стало символом Японии.
Поэт,
философ, монах, мастер, придавший утонченную завершенность жанру хайку.
Его стихи — это природа, в которой он видел источник истинной красоты.
Это путь от природы к сердцу человека. И еще — это голос его души, души
живой, поющей, восторгающейся, печалящейся, страдающей...
По ветру прилетев,
Трепещет на сосульке
Кленовый красный лист.
В
Эдо (Токио) Басё был учителем поэзии и жил в маленькой хижине на берегу
пруда. Хижину эту, после того как поэт посадил около нее саженцы
банановой пальмы, назвали Басё-ан — «Банановая хижина».
Только одни стихи!
Вот все, что в «приют банановый»
Поэту весна принесла.
 |
Он
взял себе литературный псевдоним «Живущий в банановой хижине», а позже
стал называться просто Басё — «Банановое дерево». Постоянными
спутниками его были лишения и трудности, однако жизнь городского
бедняка не смущала его, и говорил он об этом даже с оттенком гордости:
А я не хочу скрывать:
Похлебка из вареной ботвы
С перцем — вот мой обед!
Басё
с величайшей требовательностью относился к своему творчеству. Стихи его
— это плоды не только вдохновения, но и очень большого, напряженного
труда. Одному из своих учеников Басё говорил: «Тот человек, который за
всю свою жизнь создал всего три-пять превосходных стихотворений, —
настоящий поэт. Тот же, кто создал десять, — замечательный мастер».
Поэзия
Японии в те годы пришла в упадок. Басё стремился возвысить ее до уровня
высокого искусства. Вероятно, решить эту задачу, находясь в четырех
стенах, было невозможно. Десять лет с небольшими перерывами
странствовал поэт по Японии. Иногда он возвращался в Эдо, где друзья
отстроили после пожара его «Банановую хижину». Но вскоре его вновь
увлекал ветер странствий. «Человек в пути... обретает мудрость», —
записал он однажды в своем дневнике.
Обо всем, с чем встречался в
пути, Басё рассказал в прекрасных лирических дневниках «По тропинкам
севера», «Письма странствующего поэта»ѕ «Следую путем тех, кто свободен
от привязанностей, пытаюсь почувствовать тех, кто знает истинную меру».
В память о прекрасном японском поэте XII века Сайгё, которого Басё
считал своим учителем, он посетил места, где тот жил в горной хижине, и
писал об источнике, воспетом Сайгё:
 |
Источник, как в прежние годы...
Смыть бы мирскую грязь.
Встречаясь
в пути с разными людьми, он спешил рассказать об этой радости и
разделить ее с другими. «Видите, еще и этим хороша жизнь в пути!» —
восклицает поэт. Вот встретил он двух поэтов — отца и сына — и как
трогательно пишет об их таланте:
От единого корня растут
И старая и молодая слива.
Обе льют аромат.
...Есть
что-то общее между стихами Басё и живописью Японии. Сдержанно,
лаконично поэт рисует увиденное. Прочитав стихотворение,
останавливаешься и замираешь, сохраняя в душе эту полную гармонии
картину. Как живо сегодня воспринимаются стихи, сложенные так давно!..
Можно еще долго и много говорить о замечательном мастере «Банановое
дерево». Но остановимся и позволим себе еще и еще раз полюбоваться
стихами Басё, как это делают до сих пор в Японии в дни праздников
любования: первым снегом, цветением сакуры...
