Все мы мечтаем о дружбе, о настоящих, доверительных отношениях, о
близких, родных людях, которые понимали и, главное, принимали бы нас
такими, какие мы есть. Иногда нам кажется, что это невозможно, что
настоящая дружба и великая любовь только в романах и кино, а в жизни...
Нет, жизнь — это другое.
Странная вещь получается. Время, в
которое мы живем, — время побед в области средств коммуникации.
Мобильные телефоны, Интернет, электронная почта — все есть, пользуйся
на здоровье... Но отчего-то эти технические средства, раздвигающие
границы пространства и времени, не делают нас ближе, а наоборот, мы
становимся более закрытыми и, сами того не замечая, в стремительной
гонке нашей жизни привыкаем довольствоваться поверхностными отношениями.
А
как же мы тогда узнаем себя, кто скажет правду, которая иногда хоть и
неприятна, но, как горькое лекарство, полезна? «Исцеляю Дружбой» —
такое объявление мы вряд ли прочтем в какой-нибудь газете.
Aфины,
пятый век до нашей эры — время Перикла и Фидия, Софокла и Калликрата,
золотой век греческой культуры. В бедной, по афинским меркам, семье
каменотеса и повитухи родился мальчик, Сократ... Кто тогда мог
предположить, что имя это станет известно не только в Афинах, но и
далеко за пределами славного города, что многие, отправляясь в дальний
путь, будут мечтать встретиться, а если посчастливится, и побеседовать
с этим человеком?
Поразительно, что при всей популярности Сократ
всегда оставался простым человеком: он никогда не записывал свои мысли,
не менял скромного образа жизни и не любил, когда его называли учителем.
Внешность
Сократа сложно назвать привлекательной, скорее, он был некрасив. И свое
место в жизни нашел не сразу: к философии он обратился поздно — годам к
сорока. А до этого успел попробовать себя в профессии отца (не без
некоторых успехов), участвовал в трех военных компаниях и приобрел
славу смелого и отважного воина, слушал лекции афинских мудрецов. Но,
тем не менее, особыми талантами похвастаться не мог — он не писал поэм,
не побеждал на Олимпийских играх, не владел тонкостями ораторского
искусства. Сократ не обладал ничем из того, что ценили в то время люди.
Но один бесценный дар у него был — дар собеседника. Умение
слушать и слышать, задавать вопросы, отыскивать единственно верный путь
в лабиринтах мысли и, после долгого «путешествия» по ним, вместе с
человеком открывать истину — все то, что потом назвали искусством диалога.
Лекторской
кафедрой для Сократа служил весь город: иногда Агора — рыночная
площадь, иногда лавка ремесленника, иногда обычная афинская улочка с
видом на величественный Парфенон. Его собеседником мог стать любой —
Сократ не делал различий между людьми: «...да будет вам известно, что
ему совершенно неважно, красив человек или нет, — вы даже не
представляете себе, до какой степени это безразлично ему, — богат ли он
и обладает ли каким-нибудь другим преимуществом, которое превозносит
толпа» (Платон, «Пир»).
Pазными путями приходили к Сократу его друзья и ученики.
Как-то, разговорившись с незнакомым молодым человеком, он поинтересовался:
— Куда нужно идти за мукой и за маслом?
— На рынок! — бойко ответил юноша.
— А за мудростью и добродетелью?
— ???
— Иди за мной, я покажу! — пообещал Сократ.
С
этого вопроса началась история отношений Сократа и Ксенофонта. Который
стал не только ревностным, внимательным и любящим слушателем, но и
биографом, другом и учеником философа.
«Когда я слушаю Сократа,
сердце у меня бьется гораздо сильнее, чем у беснующихся корибантов, а
из глаз моих от его речей льются слезы... он приводил меня часто в
такое состояние, что мне казалось — нельзя больше жить так, как я живу»
— под этими словами Алкивиада могли бы подписаться многие собеседники
Сократа.
Повезло же жителям Афин — с ними рядом был такой друг!
Вы
случайно не знаете таких магазинов, где можно было бы купить книгу под
названием «Как дружить» или «Как создать узы»? Вот и я не знаю...
Простота и скромность — это лишь внешние черты Сократа, но за ними
чувствуется огромное стремление помочь найти ответы на, может, даже не
до конца сформулированные вопросы. Есть вопросы о разном, а есть о
главном: «кто я?», «куда иду?», «для чего пришел в этот мир?», «как
стать счастливым?». Сократ учил задавать вопросы, не убегая в
абстракции, не прячась за общепринятые истины. Разговор всегда
начинался, на первый взгляд, с незначительного (как с Ксенофонтом). Но
во время диалога Сократ помогал собеседнику прийти к очень важному
осознанию: часто, думая, что знаем, мы имеем лишь поверхностное
представление или мнение о чем-то, а опыт и знание — это совсем другое.
Девиз Сократа «Я знаю только то, что ничего не знаю» поможет, если
действительно хочешь узнать что-то по-настоящему. «Но если, рождаясь,
мы теряем то, чем владели до рождения, а потом с помощью чувств
восстанавливаем прежние знания, тогда, по-моему, познавать — означает
восстанавливать знания, тебе уже принадлежавшие. Называя это
припоминанием, мы бы, пожалуй, употребили правильное слово» (Платон,
«Федон»). Помощь Сократа в припоминании состояла в еще одном умении,
очень редком сейчас, — умении слушать. Слушая, услышать то, что хочет
сказать тебе собеседник. Не перебивать, не торопиться высказать свою
точку зрения.
Все это и называется диалогом.
Диалог от
Сократа — это путешествие по лабиринту своей души с тем, кто не будет
путать тебя еще больше, а, наоборот, покажет путь, хотя он вряд ли
окажется легким. В детстве, не умея ходить, мы всегда держались за руку
наших родителей, которые бережно, с любовью и терпением, учили нас
делать первые шаги. Это и есть метод Сократа: помочь научиться
познавать себя — шаг за шагом, не боясь при этом увидеть те или иные
недостатки, относясь с юмором к временным неудачам, у которых, как у
монет, есть и другая сторона — опыт. Единственное, что дает знание
жизни, а не теоретическое представление о ней.
Как просто и как
сложно признать, что, несмотря на все возможности современной
коммуникации, нам очень не хватает руки Сократа... и того, кто укажет
нам дорогу не только на рынок.
Один из учеников спросил Сократа:
— Объясни мне, почему я ни разу не видел на твоем челе признаков печали? Ты всегда в хорошем настроении.
Сократ ответил:
— Потому что я не обладаю ничем таким, о чем стал бы жалеть, если бы это утратил.
Спросил Сократ Критона:
— В чем, по-твоему, сущность философа?
— В разуме.
— А в чем еще? Не в том ли, что истина — смысл его жизни?
— И в этом тоже.
— Тогда ответь: запершись в четырех стенах мы ищем и находим истину или же в споре с людьми?
— Споря, конечно.
—
Так не кажется ли тебе, что возможность спорить и свободно говорить
необходима философу так же, как воздух для дыхания человеку?
Гетера Ламия сказала с улыбкой:
—
Поклонники твоей мудрости, Сократ, не расстаются с тобой. И все-таки я
сильнее тебя: ведь ты не можешь отбить у меня моих друзей, а я, стоит
мне захотеть, переманю к себе твоих.
Сократ ответил:
— Вполне
понятно: ведь ты ведешь их под гору порока, а я заставляю карабкаться
на гору добродетели, а это слишком трудная дорога.
