«Голос отвечавшего, казалось, колол Пилату в висок, был невыразимо мучителен, и этот голос говорил:
— Я, игемон, говорил о том, что рухнет храм старой веры и создастся новый храм истины. Сказал так, чтобы было понятнее.
— Зачем же ты, бродяга, на базаре смущал народ, рассказывая про истину, о которой ты не имеешь представления? Что такое истина?»
Хотя
на обладание истиной претендуют много людей вокруг, вопрос «что есть
истина?» в какой-то момент жизни встает перед каждым из нас. А еще
более насущным бывает вопрос, является ли для нас истиной то, что
говорит или пишет кто-то другой. Может ли кто-нибудь передать истину?
Продолжая
диалог героев романа М.А. Булгакова, последуем за ними. Одна маленькая
деталь: впервые слово «истина» возникает в словосочетании «храм
истины», создание которого на руинах храма старой веры предвещает
Иешуа. Следовательно, истина — это нечто сакральное, возвышенное, то,
во имя чего создаются храмы. Вспоминается древнее изречение индийских
раджей, взятое нашей великой соотечественницей Е.П. Блаватской в
качестве девиза: «Нет религии выше истины».
Но если Истина столь
высока, то можно ли ее передать? Словами — нет, что прекрасно выразил
Ф.И. Тютчев: «Мысль изреченная есть ложь». Все, что изложено в
доступной другим форме, становится ложным, поскольку спущено с Небес на
Землю, переложено на другой язык — понятный, но... упрощенный. Это
похоже на попытку объяснить высшую математику первокласснику.
О том же — мысль Лао-Цзы: «Тот, кто знает, не говорит. Тот, кто говорит, не знает».
Но
значит ли это, что Истину невозможно познать, что о ней нельзя
говорить? Нет, ибо она может доходить до нас через все, что нас
окружает, с чем мы соприкасаемся.
«Истина прежде всего в том, что
у тебя болит голова, и болит так сильно, что ты малодушно помышляешь о
смерти», — говорит Иешуа своему собеседнику, понимая, что тот
сосредоточен на своей гемикрании и ни о чем другом думать не может.
Понимание Истины ограничено не только интеллектом познающего, но и тем,
к чему устремлены его мысли. Поэтому для того, чтобы донести до игемона
более глубокие истины, необходимо было снять его головную боль и тем
самым сделать неистинным то, что ранее заполняло его ум.
«Прогулка
принесла бы тебе большую пользу, а я с удовольствием сопровождал бы
тебя. Мне пришли в голову кое-какие новые мысли, которые могли бы,
полагаю, показаться тебе интересными, и я охотно поделился бы ими с
тобой, тем более что ты производишь впечатление очень умного
человека», — советует подсудимый прокуратору. Прогулка эта станет на
многие века единственным желанием Пилата, но он об этом еще не знает.
Истина
не приходит в парадных одеждах, она скромна и выглядит обыденно — но
зачастую просто потому, что мы не обращаем на нее внимания.
Ответил
ли Иешуа на вопрос Пилата, «что есть истина»? Да, когда определил
основную его проблему: «Беда в том, — продолжал никем не
останавливаемый связанный, — что ты слишком замкнут и окончательно
потерял веру в людей. Ведь нельзя же, согласись, поместить всю свою
привязанность в собаку. Твоя жизнь скудна, игемон, — и тут говорящий
позволил себе улыбнуться».
Истина оказывается связана со стержнем
жизни человека, с главным в ней, а ее оборотная сторона — определение
того, что мешает этому главному проявиться. Истина — это то, что дает
возможность быть Человеком и одновременно указывает на препятствия к
этому. Истина светит, словно звезда волхвов, появляясь на самых
трудных, критических этапах жизненного пути человека, и ее вид может
изменяться по мере того, как человек идет вперед.
Говорить истину легко и приятно. Вспомним, когда еще во время беседы на устах Иешуа появилась улыбка:
«— Ну, хотя бы жизнью твоею, — ответил прокуратор, — ею клясться самое время, так как она висит на волоске, знай это!
— Не думаешь ли ты, что ты ее подвесил, игемон? — спросил арестант. — Если это так, ты очень ошибаешься.
Пилат вздрогнул и ответил сквозь зубы:
— Я могу перерезать этот волосок.
—
И в этом ты ошибаешься, — светло улыбаясь и заслоняясь рукой от солнца,
возразил арестант, — согласись, что перерезать волосок уж наверно может
лишь тот, кто подвесил?»
Иешуа уже знает свою судьбу, он знает, в чьих она руках, и эта истина наполняет его спокойствием и радостью.
Истина
не привязана к материальным вещам, она существует в области духовного.
Н.А. Бердяев писал: «Истина не есть вхождение в нас объектов. Истина
предполагает активность человеческого духа, познание Истины зависит от
степени общности людей, от общения в Духе». Поэтому Истина всегда несет
идею общности, братства всех людей. Благодаря ей Иешуа называет каждого
«добрым человеком» и объясняет Пилату, что его жизнь скудна, так как в
ней нет места для других людей.
Если мы хотим познать, что такое
Истина, то должны возвыситься и с духовных высот увидеть свою жизнь,
свой Путь. Об этом говорит нам М.А. Булгаков, и эту истину раскрывают в
романе его герои.
