Советская традиция ругать на чем свет стоит власть имущих царских времен (причем всех без разбора) плавно перетекла в наши "незалежні" дни. И причина такого отношения к памяти "героев не нашего времени" также связана с идеологией. Так, если большевики рьяно бранили все царское за то, что якобы оное "угнетало народ", теперь наши доморощенные "меньшевики" ругают еще и за то, что "царі та їхні посіпаки" угнетали (больше других народов) народ украинский... Хотя именно в пореформенный период истории Киев стал тем, что во многом формирует его нынешний облик и сегодня, да и украинское население чувствовало себя тогда очень даже хорошо...
Всего за полвека (1861—1913 годы) из скромного, довольно провинциального города (если не учитывать его статуса древнейшего духовного центра страны) Киев стал важнейшим экономическим, просветительским и культурным (извините, господа радикальные националисты) центром не только Российской империи. Мы любуемся памятниками гражданской архитектуры, выстроенными лет сто назад на центральных улицах, водим гостей в киевский оперный театр, к пребывающей в жуткой запущенности бывшей Караимской кенассе, которую именовали архитектурной жемчужиной всей страны, пользуемся благами централизованного водопровода и канализации и, как правило, не знаем, а даже если хотим, то не можем в силу идеологических "забобонів" власть предержащих узнать, что появлением этой роскоши обязаны среди других высокопоставленных чиновников прошлого и киевскому городскому голове Василию Николаевичу Проценко.
"Я, нижеподписавшийся, обещаюсь и клянусь Всемогущим Богом пред Святым Его Евангелием в том, что принимаемые на себя обязанности буду исполнять по чистой совести и чести, без пристрастия и собственныя корысти, устраняя вражду и связи родства и дружбы: если же я инако поступаю, то, как нерадивый о благе общественном, в коем мое собственное заключается, подвергаю себя нареканию собратией и в будущей жизни отвечу перед Богом и Страшным Судом Его.
В заключение сей моей клятвы целую Слово и Крест Спасителя моего. Аминь.
...года ...месяца ...дня по сему присяжному листу присягал на должность ...(имярек)".
Вот так присягали начиная с 1874 года и на протяжении многих десятилетий все городские головы и все гласные Думы (от Государственной до Городской). Присягу принимал священник — "проводник" между человеком и Богом... И это были не праздные слова: не только высокоторжественные, но и наполненные огромным духовным смыслом...
Статский советник и доктор медицины Василий Николаевич Проценко также принял эту присягу и служил киевским городским головой в непростое время — с 1900-го по 1905 год. Уверен, что оставался бы он головой и далее, если бы не волна насилия, прокатившаяся по всей России в 1901—1905 годах.
Киевляне доверили ему пост головы потому, что по части медицины (а город сильно нуждался в ее качественном развитии) Проценко проявил себя как очень хороший организатор. Он трудился на пользу городу в Кирилловских богоугодных заведениях, руководил Александровским детским приютом. Как медик Проценко прекрасно знал, что означает для жителей города качественная водопроводная вода. Он постоянно занимался непростыми вопросами улучшения водоснабжения и канализации в Киеве, был делегатом Всероссийских водопроводных съездов, в частности V съезда, который проходил в марте 1901 года в нашем городе. При его непосредственной поддержке в 1904—1905 годах были построены столь необходимые Киеву Бульварная, Межигорская и Васильковская водопроводные насосные станции, которые перекачивали воду из артезианских скважин. Кроме того, были построены канализация и насосная станция в Лавре, где ежедневно пребывало несколько тысяч людей... В условиях, когда Священный Синод был категорически против "потаканию караимам в их противу-истинной вере", Проценко приложил все усилия, чтобы в городе появился молельный дом караимов. 27 января 1902 года — день рождения знаменитой кенассы на Большой Подвальной улице (ныне — Ярославов Вал). Будучи гласным Думы, Проценко вошел в состав специальной комиссии по возведению Городского музея древностей и искусств (ныне — Национальный художественный музей Украины), который и сегодня является архитектурным украшением Киева. Таких примеров множество, но и этих достаточно.
В составе Городской управы, которой руководил голова, было не менее 40 различных структурных подразделений, в том числе такие отделения: медико-санитарное, городского благоустройства, городских предприятий (скотобойня, мельницы), народного образования, земельное, налоговое и др.; городские амбулатории, лечебницы, богадельни, родильные дома... Хозяйство, что и говорить, непростое. Тем не менее Василий Николаевич успешно справлялся с обязанностями.
Так называемая либеральная пресса, каковой, в частности, была газета "Киевская мысль", часто беспочвенно критиковала голову, например, за антисанитарию в мясных лавках, ущемление в правах приобретения участков под застройку, за нехватку книг и газет в Публичной библиотеке. Но мы-то прекрасно понимаем, что нельзя объять необъятное. А "вешать всех собак" на кого-нибудь одного — постыдно и негоже. В канун очередных выборов в Городскую думу либералы перешли в решительное наступление, обвинив Проценко в домостроительном кризисе, который постиг Киев в 1903 году. Что также не соответствовало действительности. Кризис был обусловлен общей экономической ситуацией, охватившей Россию. Подобное тогда происходило во всех крупных городах страны, и это — тема отдельного эссе.
Василию Николаевичу ставили в вину и то, что, находясь при должности, будучи в сговоре с домовладельцами, он "приворовывал", то есть присваивал себе часть средств, скажем, от строительства городского театра, киевской гавани... Я не пытаюсь идеализировать личность Проценко, однако и не разделяю мнения тех нынешних "любителей старины", которые видят в этом деятеле "деспота" и "казнокрада". За годы его управления городом казна увеличилась вдвое...
Он был избран мэром в мирном 1900-м, а уже на следующий год в городе развернула свою деятельность, разрушающую устои общества и государства, социал-демократическая "Рабочая воля", спровоцировавшая студентов Университета святого Владимира на массовые беспорядки, за что те и поплатились: получили волчьи билеты и были отправлены в армию. Кстати, деятельность городского головы полностью контролировал генерал-губернатор, и если уж на то пошло, то любой приказ о применении силы против мирного населения не мог быть отдан без непосредственного участия начальника края и прямого его распоряжения.
Надвигалась Первая русская революция. После кровавых событий 9 января 1905 года в Петербурге их эхо быстро докатилось до Киева. В городе активизировались черносотенцы, начались еврейские погромы. На Проценко "повесили" все: и дестабилизацию обстановки в дотоле мирном городе, и исключения из университета многих радикальных студентов, и стачки железнодорожников и рабочих Южно-Российского машиностроительного завода... Объявили его деспотом, виновным в происходящем, абсолютно не понимая, что события в Киеве развивались параллельно с подобными в Москве, Петербурге, Риге, Варшаве, Одессе.
В 7 часов утра 14 октября 1905 года Киевский, Подольский и Волынский генерал-губернатор, генерал-адъютант Клейгельс в ответ на готовившееся рабочими мощное вооруженное восстание, что грозило и массовыми беспорядками, и разгромом городского хозяйства в Киеве, согласно "Правилам о содействии войск гражданской власти" отдал приказ ввести в городе военное положение. Всю полноту власти взял на себя временно исполняющий обязанности командующего войсками Киевского Военного округа генерал-лейтенант Карасс. Власть городского головы, гласных Думы и Городской управы прекратилась.
Проценко, безусловно, был убежденным монархистом. Он был дружен с издателем ортодоксально-патриотической газеты "Кіевлянинъ" Дмитрием Ивановичем Пихно, а с его пасынком Василием Витальевичем Шульгиным "соседствовал" в зале Таврического дворца в Петербурге во время думских заседаний в столице империи. Да-да, Василий Николаевич еще успел почувствовать власть, будучи избран в состав Третьей Государственной думы (она была созвана в 1907-м и полностью отработала положенный срок, сложив полномочия в 1912 году). Дальнейший след Проценко затерялся в истории. Причем не только Киева, но и всей Российской империи.
Александр Павлович Безак
Существовал некогда на Руси старинный род Безацких, в котором породнились славяне и тевтоны... Со временем Безацкие стали Безаками. Было ли так на самом деле, проследить не удается, однако можно, не сомневаясь, констатировать, что некоторые выходцы из этой дворянской русско-немецкой фамилии сыграли выдающуюся роль в истории государства Российского...
В большой семье Павла Христиановича было девять детей: Елисавета, Мария, Ольга, Александр, Константин, Николай, Михаил, Павел и Елена... Одни жили долго и счастливо, другие умерли молодыми, а, например, Константин Павлович и Елена Павловна под конец жизни страдали тяжелыми психическими расстройствами. Да и о Михаиле известный деятель николаевской эпохи Николай Греч отзывается следующим образом: "Артиллерийский генерал и большой дурак". Тот же Константин, как и Александр, который будет главным героем нашего повествования, окончил Царскосельский лицей (второй выпуск), был хорошо знаком с Сашей Пушкиным. Константин, который умер в 42 года, успел побывать обер-прокурором Сената.
Александру Павловичу Безаку Николай Греч дает такую характеристику: "Человек большого ума и способностей, но, по примеру отца, тщеславный хвастун". Его боялись и уважали, любили и ненавидели. Он был блестящим и талантливым администратором, таких нынче днем с огнем не сыскать. Он был настоящим солдафоном, но при этом — галантным по отношению к дамам, которых обожал. Когда Александр Павлович умер, киевляне немедля сочинили анекдот: "Что же стало с помпадурами его?" — спросили любопытствующие. "Помпа лопнула, а дуры остались", — таков был ответ". Александр Безак прожил 67 лет, да еще каких!
Родился он 24 апреля 1801 года. Его отец был причастен к государственному перевороту, в результате которого табакерка Зубова поменяла на российском престоле императора, и благодаря такому повороту событий Безаки находились в фаворе у царя Александра. Начав курс наук в пансионе для малолетних при Московском университете, Александр Павлович завершил его в Царскосельском лицее, откуда в 1819 году был выпущен с серебряной медалью. Молодой прапорщик попал в 1-ю гвардейскую артиллерийскую бригаду и не замедлил проявить свое знание артиллерийского дела и боевые таланты в турецкую кампанию 1828—1829 годов. Военная карьера Александра Павловича была стремительной. В XIX веке Россия неустанно воевала. Театров военных действий хватало на всех. Недоставало только грамотных офицеров... Безак восполнил этот досадный пробел.
Вот скупые строки из послужного списка нашего героя: "С открытием польской кампании 1831 года поступил в штаб артиллерии действующей армии, особенно отличился при штурме варшавских укреплений и городского вала, произведен в полковники; за Остроленское сражение, во время которого ввел первые орудия в город, облегчив войскам переход через мост, удостоен ордена св. Владимира 3-й степени... С окончанием кампании 1831 года Безак назначен начальником штаба артиллерии действующей армии, согласно его проектам учрежден западный артиллерийский округ, устроены арсеналы в Варшаве, Новогеоргиевске, усовершенствована полевая артиллерия". Немилосердное отношение к полякам, ненависть ко всему польскому сопровождала Безака всю его жизнь. Недаром он вошел в историю как "душитель поляков".
В октябре 1848 года в чине генерал-лейтенанта он стал начальником штаба Его Высочества генерал-фельдцейхмейстера (артиллерийского управления) великого князя Михаила Павловича, уважавшего Безака за отличные способности и прямоту характера. По кончине великого князя Безак уже в звании генерал-адъютанта возглавил штаб инспектора всей артиллерии.
К числу главных заслуг Безака относятся: учреждение запасных батарей, артиллерийских депо, преобразование арсеналов, заводов, введение однообразных патронов, облегченной пушки, улучшение выковки ствольного железа, изыскание удобнейших способов доставки серы и селитры, умение экономить "травяное довольствие лошадей" (вдвое снизил нормы) и изданные в 1853 году труды "Руководство для артиллерийской службы", являвшееся много лет настольной книгой для артиллериста, и "Правила упражнений полевой артиллерии". При неутомимом Безаке, управлявшем во время Крымской войны артиллерийским департаментом, ручного оружия роздано до полутора миллиона, а число запряженных орудий дошло до 2400. Дальнейшие заслуги Безака были отмечены орденами св. Владимира 2-й степени, Белого Орла и св. Александра Невского, а также табакеркой с портретом государя. Безак был осчастливлен словами императора, который, обнимая его, сказал: "Я должен отдать вам справедливость: вы умели выбирать людей". В сентябре 1859 года Безака произвели в генералы от артиллерии.
В 1860 году Александр II направил своего верного слугу в неспокойный Оренбург тамошним и Самарским генерал-губернатором, где Безак "огнем и мечом" за пятилетие своей деятельности сумел навести порядок. В Высочайшем рескрипте на его имя от 28 ноября 1866 года, который сопровождался орденом св. Андрея Первозванного, говорилось, что служение Безака "ознаменовано распространением в этом крае гражданственности, устройством местной администрации, водворением порядка в степи и подготовлением успеха принятых впоследствии мер к соединению степных линий оренбургского и сибирского ведомств". За этими строчками много крови...
19 января 1865 года генерал-адъютант Безак назначается командующим войсками Киевского военного округа и Киевским, Подольским и Волынским генерал-губернатором с оставлением членом Государственного совета.
В "Русском биографическом словаре", изданном в 1870-е годы, сообщалось: "В Киеве на долю его выпала трудная задача переустройства обширного края, в котором высшие слои населения уклонились от настоящей своей русской национальности; упорную борьбу пришлось генерал-губернатору вести с враждебными элементами. Безак приступил к осуществлению в крае крестьянской реформы на прочных началах. Он увеличил число мировых посредников из благонадежных русских деятелей, вызвал опытных землемеров для отвода крестьянам наделов и принял самые энергические меры к составлению выкупных актов и к применению закона о продаже польскими помещиками имений только лицам русского происхождения. Вследствие этих мер у крестьян оказалось 4 миллиона десятин, а русское крупное землевладение увеличилось на 40%...
При Безаке усилено свеклосахарное производство, открыто несколько кредитных учреждений, улучшены богадельни, тюрьмы, хлебные запасы, урегулирована отчетность в сборах, увеличен личный состав русских чиновников, дано им надлежащее обеспечение, и, наконец, город Киев обязан Безаку соединением железным путем с Москвою, Одессою и австрийскою границей..."
23 августа 1868 года с перрона Центральной станции Киевской железной дороги отправился в Балту (ныне город в Одесской области) первый железнодорожный состав. Паровоз был именным. На его железных боках красовалась надпись "Безакъ".
Неустанная деятельность сломила здоровье Александра Павловича. В конце 1868 года он выехал по делам службы в Петербург, где 30 декабря скончался. По настоянию вдовы покойного Любови Ивановны, прах его был перевезен в Киев и захоронен в склепе у Крестовоздвиженской церкви в Ближних пещерах Лавры. Чуть позже над ним возвели часовню. В 1874 году здесь же упокоилась и супруга генерал-губернатора. До 1919 года в Оренбурге и Киеве были Безаковские улицы. Киевская была переименована в улицу Коминтерна, хотя и начинается от "безаковской" железнодорожной станции.
