Исполнилось 160 лет со дня рождения украинского мецената Богдана Ханенко. Вместе с женой Варварой он много лет собирал произведения мирового искусства, которые потом завещал Киеву. На основе их коллекций был открыт в 1904 году Художественно-промышленный и научный – ныне Национальный художественный музей Украины, а в советский период - Государственный музей западного и восточного искусства, который только 10 лет назад был переименован в Музей искусств имени Богдана и Варвары Ханенко. Кроме музеев, коллекций картин и архивных документов сохранились еще и воспоминания о чете Ханенко. Те „изюминки", которые помогают собрать и сделать более многогранной мозаику человеческой натуры. Показывают нам великих людей с новой, доселе не известной стороны.
Как-то зашла я в гости к своим старым знакомым и начала рассказывать о том, что недавно побывала на выставке в музее Ханенко, а в ответ слышу:
- Знаете, а ведь моя крестная-то была персональной прачкой у Варвары Ханенко, - так начала свои воспоминания Мария Николаевна Семенюк. Киевлянка, живущая в центре города по соседству с музеем более восьмидесяти лет.
- Персональной прачкой!? А сколько ж было всего приближенных слуг у четы Ханенко?
- У них было трое любимых слуг, которые всюду их сопровождали. Постоянно ездили с ними заграницу. И в Италии с ними были, и во Франции, и в Германии.
Значит, во-первых, это камеристка Евдокия Мартыновна (фамилию, к сожалению, не помню) и персональная прачка Анна Анисимовна Сергеева. Они были закадычными подружками и состояли в услужении у Варвары Николовны. Во-вторых, у Богдана Ивановича был камердинер. Это звали Франк Матвеевич Бурдах. Жили они все вместе в Киеве в особняке, на ул. Терещенковской, 15, где сейчас находится музей. А во дворе этого дома была прачечная.
- Вот как, а в чем заключалась работа вашей крестной?
- Анна Анисимовна поступила в услужение к Ханенко в начале прошлого века, стирала в ручную бельё и платья Варвары Николовны. А платья-то тогда были не то, что сейчас. Специальной плойкой рюши и оборки расправлялись. Платили слугам очень много. К сожалению, не могу назвать конкретную сумму. Как-то не принято было это обсуждать. Но вот один пример могу рассказать. Когда моя крестная вышла замуж, то она вместе с мужем (Он работал магазинером в имении Ханенко в Мотовиловке), так вот, они на накопленные ими деньги смогли купить у разорившегося помещика усадьбу!!! Усадьба находилась в селе Сулимовка.
Коллекция музея (фото www.prostir.museum)
- А как они познакомились?
- Тут важно рассказать о том, как супруги Ханенко относились к своим слугам. Мало того, что платили столько, что не надо было воровать. Да и еще с большой человечностью относились к людям. Вот еще один пример. Крестная моя заболела гриппом (от авт. - в начале XX века грипп только появился и назывался инфлюэнцей. Болезнь, как правило, протекала очень тяжело) Варвара Николовна пригласила к ней врачей, потом по их совету, отправила её на поправку в свое имение в Мотовиловке. А в имении этом магазинером (по-нашему, это что-то вроде зав. складом) служил Иван Федорович Любенко. Так они и познакомились. У него там был свой дом, свои слуги и даже его корова паслась вместе с господскими на одном пастбище!!! Ну, а когда они поженились, то, конечно, уволились от Ханенко. Но поддерживали отношения с камеристкой Евдокией Мартыновной.
- Ваша крестная рассказывала вам, как выглядела Варвара Николовна? Какой у нее был характер?
- Да. Мне врезалась в память одна фраза, которую Варвара Ханенко несколько раз говорила моей крестной. Эти слова характеризуют ее как женщину: "Когда делили красоту, я спала, а когда стали делить счастье - я проснулась". Вот так. Ну, а роста Варвара Николовна была среднего. Немного полненькой. Все отмечали ее скромность и элегантность. В одежде она предпочитала английский стиль. Вот, еще один случай, который мне поведала моя крестная. На вокзале готовился к отправке поезд. Все вещи уже упакованы. Ждут хозяйку. Мою крестную провожает сестра, которая никогда не видела Варвары Ханенко и очень хотела на нее посмотреть. Вот по перрону идет шикарно одетая дама, вся в бриллиантах.
- Это Варвара Николовна?
- Нет, что ты. Это – жена дворецкого. (От авт. – к рассказу о том, сколько платили слугам)
А потом все увидели, идущую к поезду, элегантно одетую женщину, в строгом английском костюме и без украшений. Это и была Варвара Ханенко.
- Я знаю, что камеристка Евдокия Мартыновна осталась с Варварой Ханенко до ее смерти. А как сложилась судьба Анны Анисимовны, вашей крестной?
- Да. Опять же к разговору о человечности. Слуги очень любили своих хозяев за доброту и хорошее отношение к ним. Именно по этому до самой смерти Варвары Николовны Дуня-камеристка оставалась с ней. Больше с моей крестной они не виделись. Мужа Анны Анисимовны после революции раскулачили, усадьбу забрали. А сама она дожила до 1958 года и умерла в нашей квартире. Вот с тех пор и сохранились у нас две маленькие вещицы: чернильница и стаканчик для перьев. Их подарила Варвара Ханенко моей крестной примерно в 1910 году. Может чуть раньше. Сейчас они стоят на столе моей внучки. Рядом с компьютером. Вот такая история.
