Опускается ночь, замирает движение по и так не очень оживленным улицам Нивок, но это не относится к улице Бабушкина, патриархальной и традиционно безлюдной, где с одной стороны озеро, с другой - дома частного сектора. К вечеру сюда один за другим подъезжают автомобили, выстраиваясь ровной линией у тротуара. Перед нами новое для перенасыщенного машинами города явление: улицы-стоянки. Работают только с семи вечера и до восьми утра.
Опускается ночь, замирает движение по и так не очень оживленным улицам Нивок, но это не относится к улице Бабушкина, патриархальной и традиционно безлюдной, где с одной стороны озеро, с другой - дома частного сектора. К вечеру сюда один за другим подъезжают автомобили, выстраиваясь ровной линией у тротуара. Перед нами новое для перенасыщенного машинами города явление: улицы-стоянки. Работают только с семи вечера и до восьми утра.
Мы выходим на улицу Бабушкина сравнительно рано. Искомое нами место "вычислить" легко - оно занимает тот отрезок дороги, который ограничен двумя знаками платной стоянки, расположенными метров через двести один от другого. В семь вечера здесь пока что не больше пяти автомобилей. На улице царит патриархальная тишина, и это ощущение усиливают большие яблони, чьи яблоки как раз дозрели и то и дело шлепаются об асфальт то здесь, то там.
Но самый оригинальный объект - это старый и полностью раскуроченный ЗАЗ-968М, в котором, впрочем, каким-то чудом сохранились стекла. "Запорожец" посреди яблок, с установленной на нем фанеркой, на которой грубо нарисован знак парковки - некая странная инсталляция, причуда художника. Но нет. Это и есть пост номер один: место, где дежурит охрана, где ведутся рассчетно-кассовые операции, и куда, в крайнем случае, можно спрятаться от дождя.
Здесь же скучает охранник стоянки по имени Володя, который, увидев журналистские удостоверения, сразу же отставляет недоеденное яблоко и жестом фокусника достает откуда-то целый ворох бумаг со всевозможными печатями и согласованиями. Да, - уверяет он, - стоянка законная, вот разрешение одно, вот другое... Видимо, есть немало людей, которым не нравится превращение их улицы в сплошной ночной гараж.
- В основном, пенсионерки, - говорит Владимир - им не нравится все на свете. Жалуются на шум, хотя машины ночью стоят, разумеется, с заглушенными моторами. Жалуются на загазованность, хотя мы паркуем машины с дальней от домов стороны дороги. И вообще - мы же здесь на передовой линии с пьяницами, которые время от времени приходят в эти края из парка. Бывает, что и защищать кого-то приходится ночью от подвыпившей толпы.
Наш собеседник оглядывается вокруг, словно смотря, нет ли поблизости какого-нибудь подходящего хулигана, чтобы тут же при журналистах превратить его в котлету. Но, увы, никаких подозрительных личностей на улице нет. Только со специфическим хрустом падают яблоки на перегретый асфальт.
На минуту оставив нашего знакомого, проводим что-то вроде блиц-опроса здешнего населения: как они относятся к тому, что их улица превращается ночью в большую парковку. Жители оказываются довольно отзывчивыми людьми. У одного из старичков я замечаю в руках кулек с собранными на улице яблоками.
Пенсионеры, действительно, жалуются на то, что уж слишком много машин останавливается на улице, на шум, на загазованность. Зато хулиганов меньше, и в окно никакой воришка не залезет.
Тем временем на стоянке появляется новый персонаж. Давя яблоки с характерным звуком "чвак-чвак" на не новой уже иномарке подъезжает и хозяин стоянки, частный предприниматель по имени Андрей. Кстати, нетрудно заметить, что и машины, которые понемногу паркуются у тротуаров - тоже отнюдь не те, которые называют "крутизна".
- Почему же? - обижается Андрей, - тут у нас и "Мерседес" стоял, почти новый... Хотя у нас тут пользуется услугами те, для кого четыре гривни за ночь все-таки в два раза дешевле, чем стоянка под мостом на метро "Нивки". Втиснуть в здешнюю застройку капитальные стоянки, подобные тем, что возводятся на новых массивах, невозможно, поэтому парковки на безлюдных улицах представляются логичным выходом. Это понимает и городская власть, которая дала разрешение и на нашу парковку, и еще на одну, на улице Саратовской, в другом конце микрорайона.
- А почему под пост оборудован "Запорожец"?
- Временное убежище. Стационарную сторожевую будку по нормативам здесь нельзя ставить, а вот "Запорожец" - хорошее место, чтобы охранник мог спрятаться хотя бы от дождя.
Хозяин стоянки разрешает нам осмотреть культовый автомобиль. Одного сидения нет, из другого торчат пружины: наверное, чтобы охранник оставил даже мысль о сне. Правда есть что-то вроде спального мешка. И отдельно лежит фирменная одежда парковщика - в ней сторожить, оказывается, слишком жарко. А у руля посреди ржавого пола зияет дыра. "Вы, - предупреждает меня Владимир, - туда не лезьте. Там у нас котенок живет. Еще испугается".
Чтоб не пугать животное, от дальнейшего осмотра достопримечательности сторожевого поста мы отказываемся, но расспрашиваем у Володи о трудностях службы. Работать он пришел сюда с месяц назад, дежурит сутки через двое. И ночная работа его совершенно не отягощает, а на охраняемые им автомобили еще не покусился ни один злоумышленник. А в восемь часов утра Владимир забирает фанерный знак парковки и уходит, оставляя свой ЗАЗовский пост под охраной котенка. А уже через час еще одна толпа людей и машин собирается на этой тихой, усаженной яблонями улице. Это ученики водительских курсов. Потому что улица Бабушкина очень тихая, спокойная, и шанс, что новичок устроит здесь ДТП практически нулевой. Ну и яблоки здесь бесплатны, это как бы на бонус.
