Многие из нас не понимают графитти, временами появляющиеся на
столичных зданиях. Порицаем надписи типа "Здесь был Вася". А ведь "искусство"
оставлять подобные автографы уходит корнями в далекое прошлое -- даже
царствующие особы делали это. Не на заборах -- на стенах киевских
храмов!
Пройдитесь по Лавре, Софии, Выдубичам и вы убедитесь, насколько
высоким был профессиональный уровень зодчих, подаривших людям это чудо --
украинское барокко. В большинстве своем их имена никому не известны. Народные
умельцы -- вот и все, что мы о них знаем. Зато в киевской культовой архитектуре
сплошь и рядом встречаются автографы, оставленные... меценатами. Вот один из
примеров. Построил стародубский полковник Михаил Миклашевский на территории
Выдубицкого монастыря два прекрасных храма -- трапезную и Георгиевский собор
(1686--1701 гг.) Доброе дело сделал ясновельможный, только при этом не забыл и
себя причислить к лику святых. Иначе как понимать изображения фамильного герба
благодетеля на четырех внешних стенах собора и на портале церкви, где монахи
обычно совершают трапезу? Две скрещенные стрелы и лук еще как-то можно принять
за магистратский герб, а вот ребус из десяти согласных букв разгадать трудно. И
все же -- истинный пилигрим, молясь на золотые кресты величественных храмов,
обязательно помолится и на герб полковника Миклашевского...
Второй
случай в корне отличается от первого. Митрополит киевский Рафаил Заборовский не
прикасался к стенам Святой Софии, чтобы оставить потомкам память о себе. Лишь на
одном из ярусов монастырской колокольни он позволил вылепить образ Рафаила, да и
то не свой, а христианского святого. Зато прославил себя на века въездом в
легендарную обитель -- роскошной Брамой, сооруженной архитектором Шеделем по
заказу святейшего в 1748 году. Это строение и сейчас занимает одно из первых
мест в Старом городе. Зажатое высокими домами, зарытое наполовину в землю, в
узком Георгиевском переулке оно представляет собой забытый фронтон какого-то
сказочного дворца, основа которого с многочисленными залами, террасами и
балюстрадами находится где-то там, внизу, под ногами. Мы видим лишь завершения
коринфских колонн с пышными капителями, усеченную часть небольшой арки (а ведь
архиерей въезжал сюда на карете, запряженной шестеркой лошадей!) и целый сад
лепных украшений. Но главное достояние этой окаменевшей рапсодии -- геральдика.
Огромный овал, занимающий центр фронтона, олицетворяет собой верховную власть,
что подтверждено царской короной и двумя скрещенными пальмовыми ветвями. А вот в
нише над входом представлен личный герб митрополита Заборовского -- пылающее
сердце с изображенным на нем крестом.
Оставляли автографы на стенах
киевских храмов и августейшие особы. Историю построения знаменитой Андреевской
церкви знают все. Проект разработал в 1745 году придворный архитектор граф
Растрелли. Строил собор зодчий Мичурин. Но когда после экскурсии потоки туристов
вдоль Андреевского спуска направляются в сторону Подола, они, как правило,
замедляют у основания храма шаг, чтобы как следует рассмотреть витиеватые
монограммы, изображенные на золоченых картушах под фронтонами. Везде один и тот
же знак -- переплетенные литеры "Е" и "I", что должно означать: Елизавета I.
Действительно, императрица, пребывая в 1744 году на берегах Днепра,
вызвала здесь всеобщий фурор. Она пешком ходила по всем монастырям и храмам, а
за нею следовала ее многочисленная свита. Именно Елизавета I велела построить на
месте старой, разрушенной ураганом церкви Св. Андрея Первозданного новую,
каменную. Возможно, Петрова дочь и не настаивала на увековечивании своего имени
на храме, но услужливые вельможи старались опередить события. И еще одна деталь.
Через десять лет после исторического паломничества императрицы в "русский
Иерусалим" в интерьере Троицкой надвратной церкви Киево-Печерской лавры
появилась картина триумфального шествия Елизаветы Петровны в окружении своей
свиты. Правда, называется роспись "Шествие в рай за Богоматерью". Но --
портретное сходство здесь не подлежит сомнению, а голова императрицы не только
увенчана короной, но и окружена золотым божественным нимбом. Любопытно, что
следующая за Богородицей женщина несет модель православного храма -- уменьшенную
в размерах Андреевскую церковь.
