Для того, чтобы представить себе ситуацию с цветами в старом
Киеве, нужно учесть одно существенное обстоятельство. Теперь большинство
городских дворов – общие, то есть ничьи. Это значит, что если даже кто-то из
особо сентиментальных жильцов и захочет высадить цветочки в палисаднике, то нет
никакой гарантии, что их кто-нибудь не упрет ночью или по ним не прокатится
заезжая машина, не вписавшаяся в поворот. А в давние времена любой городской
двор был окружен стенами или прочными заборами, у него имелся конкретный хозяин,
был и дворник, следивший за порядком и чистотой. При этом, несмотря на бурное
наступление капитализма, даже в самом центре города отнюдь не каждый квадратный
аршин застраивали доходными домами. В частных усадьбах оставалось достаточно
места для разведения небольших садиков и цветников.
Для того, чтобы представить себе ситуацию с цветами в старом Киеве, нужно
учесть одно существенное обстоятельство. Теперь большинство городских дворов –
общие, то есть ничьи. Это значит, что если даже кто-то из особо сентиментальных
жильцов и захочет высадить цветочки в палисаднике, то нет никакой гарантии, что
их кто-нибудь не упрет ночью или по ним не прокатится заезжая машина, не
вписавшаяся в поворот. А в давние времена любой городской двор был окружен
стенами или прочными заборами, у него имелся конкретный хозяин, был и дворник,
следивший за порядком и чистотой. При этом, несмотря на бурное наступление
капитализма, даже в самом центре города отнюдь не каждый квадратный аршин
застраивали доходными домами. В частных усадьбах оставалось достаточно места для
разведения небольших садиков и цветников.
И потому весной, в период всеобщего расцветания, город приобретал сказочный
вид. Излюбленным растением киевских дворов была сирень. В те годы горожанам не
было нужды наблюдать ее цветение в Ботаническом саду: аромат сирени прямо-таки
пропитывал воздух улиц Киева, тогда еще практически свободных от выхлопных
газов. Владельцы домов дарили цветы сирени своим друзьям целыми охапками.
Каждый хозяин обустраивал двор на свой вкус. В ходу были большие декоративные
вазы для цветов из бетона, клумбы, боскеты, бордюры. А цветочный материал можно
было купить у опытных садоводов. В Киеве было несколько фирм, которые на этом
специализировались, располагали собственными рассадниками и оранжереями. К
примеру, садоводство династии Кристеров размещалось на окраинной Приорке,
садоводство Карла Мейера – на Сырце. Гласный городской думы Степан Лесиш
торговал семенами и луковицами цветов на Мариинско-Благовещенской улице
(Саксаганского), а "базовая усадьба" у него была в Святошине. На Бибиковском
бульваре, угол Степановской (теперь угол бульвара Шевченко и Старовокзальной),
принимало заказы по разбивке цветников заведение "Рекорд" с цветоводством на
Зверинце (в районе нынешнего Республиканского ботсада). Неплохо устроился
садовник Освальд Вессель: он арендовал городские оранжереи в самом центре, в
Царском саду. Так что у него в любой момент можно было заказать не только
цветочные луковицы, но и свежие букеты либо корзинки с цветами.
Самым "продвинутым", даже по нынешним временам, считался магазин цветов
"Флора" на улице Николаевской (нынешняя Архитектора Городецкого). "Флора" сто
лет назад, когда в Киеве еще и не видывали авиации, козыряла свежими цветами,
ежедневно (!) получаемыми из далекой Ниццы...
Конечно, не каждому по карману были фирменные цветы – даже в теплое время. Но
не будем забывать, что Киев сплошь изрезан ярами, которые в прежние годы еще не
были загажены кучами мусора. И в них тоже произрастало целое цветочное богатство
– ландыши, дикие фиалки, шиповник... Романтически настроенный гимназист, студент
или юнкер мог совершенно бесплатно составить там чудесный букет, который дама
его сердца охотно прикалывала себе на платье у груди или на шляпку. Кстати, это
была естественная практика. Цветы на длинных стеблях приносили или присылали на
дом, там их ставили в вазы. А на улице проще было подарить девушке букетик с
короткими стебельками, который затем благоухал на платье и не занимал ее
рук.
Те, у кого не было своего дома и сада, все же старались хоть как-то украсить
скромное жилье. Даже обитатели тесных и душных подвалов выкраивали место для
цветочных горшков. Любимым цветком бедноты была герань: ходило поверье, что она
очищает тяжелый воздух в нищенской обстановке частных мастерских сапожников или
слесарей.
А вот возле кладбищ в ходу был искусственный товар. Изготовление таких цветов
порой оказывалось ценным приработком для малоимущих барышень. Константин
Паустовский рассказывал, что его полуслепая сестра Галина занималась в Киеве
этим делом даже в разгар гражданской войны. "Я с удивлением рассматривал Галин
набор стальных инструментов и штампов. Ими она высекала из накрахмаленного
коленкора венчики ромашек, лепестки роз и разнообразные листья. Особенно много
возни было с тычинками и бутонами. Цветы были хороши, но пахли краской, клеем и
очень скоро пылились". В трагические дни кровавой междоусобицы на этот товар был
неизменный спрос. "Матерчатые цветы буйно раскупались в лавчонках около Байкова
кладбища... Каждую неделю к Гале приходила старая перекупщица, забирала цветы и
советовала Гале не очень корпеть над ними – все равно их раскупают, потому что
других цветов нет. Галя возмущалась этими ее словами и продолжала возиться над
одной какой-нибудь чайной розой целый день".
Киевская цветочница
На окраинах даже небогатые владелицы участков могли устроить свое
микроцветоводство – земли для этого хватало. А потом посылали молодых дочерей
подзаработать в центре города. Одну такую юную цветочницу изобразил известный
киевский художник Николай Пимоненко. Получился чудесный, яркий тип киевлянки –
улыбающейся, задорной, пышной. Кстати, место, где стоит молодица-цветочница,
вполне конкретное: напротив видны здания, стоявшие когда-то примерно на месте
Киевсовета и примыкающего к нему слева дома по Крещатику, 34.
Как росла "цветочная мафия"
Еще в конце семидесятых на стол к Юрию Андропову, тогдашнему шефу КГБ, легли
тревожные сводки от его подчиненных и инспекторов ОБХСС. Они предупреждали об
угрозе "цветочной мафии", которая наносила немалый ущерб экономике страны.
Казалось бы, какую угрозу экономике ракетно-космической державы могла
представлять нелегальная торговля нежными цветами? Однако ее объемы составляли
миллионы проходивших мимо казны рублей. В праздничные дни жители Союза
испытывали острую нехватку цветов – этого самого простого и самого ценного
подарка всех времен и народов. И "черный рынок" активно стремился восполнить
этот вакуум.
Так было и в Киеве. Но если летом цветы можно было нарвать прямо на клумбах,
зимой, когда стремительно пустели полки специализированных цветочных магазинов,
к услугам горожан был "миллион алых роз", завезенных из Закавказья и Средней
Азии, где было лучше поставлено тепличное цветоводство. Их продавцы обычно
маскировались под командировочных представителей грузинских колхозов с липовыми
документами и реализовывали свой товар в киевских гостиницах и ресторанах. Цена
букета шикарных "черных" роз доходила под новый год до 100 рублей. Вскоре цветы
начали выращивать и на месте – в кооперативных теплицах. Центром их
полулегальной торговли стали окрестности Республиканского стадиона, где появился
и первый частный цветочный павильон "Киевская гвоздика" – в просторечии,
"Гвоздик".
