ВАЛКАРНА
Степь звенела, содрогалась от ударов двенадцати тысяч конских копыт. Тысяча хазар о-трехконь приблизилась к старому бургу на крутом берегу Великого Дона (Северского Донца) . Мощные каменные стены продолжались деревянными срубами, толсто обмазанными глиной. Там, вверху, под самым небом, на заборолах , уже стояли лучники. И едва хазары подошли на расстояние полета стрелы, как застонали луки русов, щелкая тетивами по лучным рукавицам. Конники, попав под смертоносный дождь, укрылись круглыми щитами и устремились к воротам бурга. Но мост через ров был поднят, и это устремление стоило жизни нескольким воинам, которые не смогли удержать коней на краю рва. Наступающие отхлынули, оставив перед бургом десятка полтора убитых воинов и с полдесятка конских трупов.
Когда хазары остановились, от бурга их отделяло примерно тысяча двести шагов. Вскоре от них отделился всадник и, раскинув крестом руки, безоружный, поскакал к воротам бурга. У рва он остановился, не опуская рук. Над частоколом надвратной башни показалась голова в крылатом шлеме с забралом.
- Зачем пришли?- голос был явно женский, молодой и мелодичный.
- Что в бурге мужчин нет? Так впустите нас – мы лучшие у Шраэля Бен Леви, от нас дети будут такие, каких вы от своих русов никогда не дождетесь!- хазарин насмехался над собеседницей.
- Не болтай, как женщина у колодца, а говори – зачем пришли.
- Открывайте ворота непобедимому воину и мы сами возьмем то, что нам надо. Иначе Шраэль Бен Леви возьмет все – вместе с вашими жизнями. Ваши мужчины не успеют вернуться от реки Сюурлий (р. Самара) – мы захватим бург!
Крылатый шлем сверкнул солнечными зайчиками, когда женщина расхохоталась.
- Попробуйте!- и по всей длине стены из-за частокола показались натянутые луки.
Хазарин развернул коня и ринулся к своим. Те уже готовили вязанки хвороста, чтобы забрасывать ров и наскоро сшива-ли штурмовые лестницы из молодых дубков.
Несколько раз ходили хазары на приступ. Во рву, вперемешку с вязанками, лежали изрубленные и иссеченные тела на-падающих. Предводитель хазар зло грыз ус на отдалении от стен бурга. Но и силы защитников таяли. Хазарские стрелы сбивали с заборола замешкавшихся, впиваясь под венцы шлемов. Крылатый же шлем, казалось, был вездесущ и неуязвим, хотя хазары в первую очередь пытались поразить его обладательницу.
… Конунг, уходя в поход на хазарские кочевья у реки Сюурлий, забрал всех воинов. В бурге остались только старики и калеки. И женщины. Но женщины русов с детства были обучены владению оружием, немалое число их было и в походных дружинах. И теперь они воевали умело и отважно. Руководила ими конунгиня в крылатом шлеме. Уже больше двух сотен хазар не проскачут по Степи: земной дух их отлетел в Степь небесную. Но сумели хазары воспользоваться малым числом защитников и прорвались в бург с иной стороны, поднявшись на стены по арканам, наброшенным на зубья частокола. В жаркой перестрелке загнали они последних защитников бурга в надвратную башню. На какое-то время бой затих – в бурге шел грабеж, а снаружи, приставив к беззащитным стенам лестницы, споро лезли хазары. Две их сотни остались со Шраэлем Бен Леви, который с ухмылкой смотрел на почти взятый бург. Вот уже мост упал на свое место и тяжелые створки ворот из дубовых плах начали раскрываться.
И показалась на башне конунгиня в крылатом шлеме, из-под которого струились по кольчужной груди светло-русые ко-сы. Повернувшись лицом к северу, она сказала:
- Рожденные от льда и огня, Сварога светом осиянные, славой увенчанные, твои дети, Кром, просят помощи. Не остави нас в наш смертный час, отче!
Последние лучи солнца скользнули по ее фигуре, и Шраэль Бен Леви потряс головой, зажмурясь в изумлении – показа-лось ему, что на башне стоит дева – валкарна русов в золототканой одежде и с огненным мечом в воздетой к небу деснице. Вот тут и раздался за спинами хазар жуткий волчий вой и грохот копыт. Шраэль Бен Леви оглянулся и тут же пожалел, что раскрыл глаза – на него неслись полторы сотни волкоголовых воинов на покрытых пеной и пылью конях. Хазарские сотни развернылись навстречу противнику и помчались в сечу. Волкоголовые прорубились сквозь строй хазар, развернулись и прорубились еще раз – третий не понадобился. Мало кто из хазар остался жив, а кто остался – искал спасения в Степи, не жалея ни коня, ни плеть. Шраэль Бен Леви лежал на земле, шлем его был прорублен вместе с головой и черная кровь заливала округ него траву.
В бурге тоже было заметно оживление – со стен посыпались хазары, не пытаясь спускаться по лестницам. Тех, кто вы-карабкивался изо рва, дорубали волкоголовые. А после того, как пал последний хазарин, волкоголовые выстроились по двое в ряд и направились в открытые ворота бурга. По мере приближения волчьи черты исчезали, превращались из звериных морд в человеческие лица…
В бург вернулся конунг со своей дружиной. Его воины – улфхедхинрры, разгромив хазар на реке Сюурлий, успели спасти свой бург.
Когда ворота бурга закрыли, среди хазарских трупов замелькали неясные серые тени. Это на поле битвы пришли степ-ные волки, привлеченные запахом свежей крови…
… Анечка спала в кресле, свернувшись калачиком. А на журнальном столике рядом с ней лежал белокрылый шлем с за-бралом – личиной, широко раскинув по полированной столешнице кольчужную бармицу…
