Детство, детство, ты куда летишь?..
В детстве я сначала была очень толстой девочкой, а потом меня покормили
протухшими абрикосами, и у меня случился понос. Трехнедельный.
Опустошающий. Взрывной. Непредсказуемый. Я быстро сдулась и стала
похожа на шарпея. Резиновая, так сказать, Зина. Суки - тогда в нашей
стране еще не продавали крэмов от растяжек, а от детского мои складки
начинали блестеть и еще больше привлекали внимание. Потом понос
закончился и началась ветрянка. Мои складки покрылись пупырышками и
зеленкой. Через три дня поле начала болезни какая-то стерва-дерматолог
сказала, что у меня стригучий лишай и меня побрили налысо. Сразу после
этого выпало два передних молочных зуба. Мальчишки во дворе назвали
меня Уёбищем и поставили мне фингал.
В этот же день к маме приехали родственники из Америки и предложили продать меня на органы.
Отрочество
Меня лишили девственности ржавой трубой подонки из заводских казарм.
Вру, конечно, на жалость давлю. Меня никто не хотел лишать
девственности - хотя я делала все, чтобы напороться на парней из
заводских казарм. Я одевала красное белье и ходила гулять на
заброшенные пустыри, где тусовались местные маргиналы. После моего
первого появления рядом с костром основная часть этих маргиналов стала
глубоко верующими людьми - я сильно страдала от угревой сыпи, а помада,
которой я накрасила губы, чтобы завлечь насильника, размазалась до
ушей. Пламя костра эффектно подчеркнула мое обаяние - вожак маргиналов
обосрался (у него потом и в психушке кличка была - Срач). Суки,
зародили во мне комплекс.
Отрочество кончилось в 14 лет. Физрук напился, накрыл мне лицо тряпкой
и трахнул меня приговаривая: Господи, прости, говорят, это от прыщей
помогает!
Не помогло.
Юность
Я училась на маляршу, а он на монтера. Мы встречались в коридоре, и мое
сердце билось сильнее и сфинктер сжимался от прилива чувств. У него
были богатые золотые зубы и мопед, а я была просто телкой с малярного
курса. На новогодней дискотеке я пригласила его на танец: было темно, и
он согласился. Я была на седьмом небе! Мое счастье разбилось о
цветомузыку - блядская лампа осветила мою вожделенную улыбку: он
отпросился у меня в туалет и не вернулся.
Я поняла, что влюблена по уши: или он, или никто. Никто у меня уже
было, теперь мне нужен был он. Я сидела в засаде в коридоре - он стал
прогуливать лекции, я начала дежурить в его подъезде - соседи скинулись
на кодовый замок и приказали дворнику стрелять солью в «девочку с
жоповидным лицом». Я стала писать ему письма, он подумал на другую
бабу, и они начали встречаться.
Мое сердце было разбито. Я не могла жить без этого чувака. Он стал
смыслом моей жизни. Я готовилась к самоубийству на его свадьбе.
На весенней дискотеке все нажрались и пошли в соседний парк блевать на
природу. Через два часа мой кумир лежал в одних трусах, широко раскинув
ноги, и спал рядом с волосатой жопой однокурсника. Его бурые яйца
вывалились из несвежих семейников, над ними летал небольшой рой
весенних мух.
Как он был прекрасен!
Через месяц он отравился техническим спиртом, я перевлюбилась в трудовика.
© Mich
