Наградной лист к приказу по третьей артиллерийской дивизии от 15 сентября 1944 года кратко «сопровождает» первый орден Славы Алексея Макаровича: «20 июня 1944 года в районе высоты 283 противник силою до 40 гитлеровцев атаковал батарею. Товарищ Смирнов, воодушевляя бойцов, бросился в бой, отбил нападение гитлеровцев. На поле боя осталось 17 немцев, сам лично взял в плен 7 гитлеровцев...» Можно только представить тот бой. Четырехорудийная минометная батарея вряд ли насчитывала больше полутора десятков бойцов. Да и в контратаки ходить — не артиллерийский хлеб. А уж как в рукопашном бою можно в одиночку «повязать» сразу семерых — вряд ли объяснят нынешние мастера восточных единоборств. Вторую «Славу» он получил за бой близ деревни Посташевице. Минометчиков, видимо, пехота не прикрывала, да и какое прикрытие в наступлении? Вновь была немецкая атака, рукопашный и — скупые строки в наградном листе: «Товарищ Смирнов с тремя бойцами бросился на немцев и лично из автомата убил трех гитлеровцев и двух взял в плен. 22 января 1945 года, несмотря на интенсивный ружейно-пулеметный и артиллерийско-минометной обстрел, с расчетом переправил на себе миномет на левый берег реки Одер, в этом бою было уничтожено две пулеметные точки и двадцать гитлеровцев». На себе зимой перетащить вплавь 120-миллиметровый ствол с чугунной плитой и минами — это как? Одер, между прочим, не самая узкая речушка.. В 1946 году его комиссовали из армии — последствия тяжелой контузии. Послевоенная нищета, единственный близкий человек — больная мать... Но постепенно стала налаживаться жизнь: актера, не имевшего ни слуха, ни голоса, пригласили в Ленинградский театр музкомедии — за уникальную фактуру. Последовали эпизодические роли в кино: фрицы, буржуи, слуги. Он успел сняться в 47 фильмах. Но открыл и прославил актера Леонид Гайдай — «Операцию «Ы» и другие приключения Шурика» смотреть в России будут всегда. Он родился в 1920 году и с войны пришел молодым, неозлобленным. Любил вырезать из дерева игрушки и дарить их детям. В последние годы жизни, после смерти матери, был очень одинок. Умер 7 мая 1979 года, чуть-чуть не дожив до Дня Победы. Режиссер Леонид Быков познакомился со Смирновым задолго до съемок «В бой идут одни «старики» — еще на «Ленфильме», на пробах фильма «Зайчик». И пригласил артиста в свою картину в ту пору, когда Алексей Макарович переживал не лучшие времена. — В кулуарах худсовета кривились: «Зачем нужен такой тип?» — вспоминает редактор фильма «В бой идут одни «старики» киевский кинокритик Эмилия Косничук. — Поговаривали, что Смирнов крепко попивает, снимается мало, зачем нужны дополнительные сложности... Но Леня никого, кроме Смирнова, в роли механика не видел. И какой блестящий возник альянс! Как импровизировали на ходу! Помните — механик крестит улетающий на боевое задание самолет? Этого в сценарии не было, но пришло из правды войны. На студии подтрунивали: Смирнов смотрит на Быкова с обожанием, будто мать на новорожденного. — Или как тургеневская девушка, — улыбается Косничук. — Впрочем, иного отношения к Быкову не испытывал никто. «В бой идут одни «старики» — больше, чем просто фильм. В нем раньше находили и до сих пор находят непостижимые переплетения киношных и реальных судеб. Историю о том, как умер Алексей Смирнов, Эмилия Косничук слышала от коллеги, снимавшегося в массовке. Когда Быков разбился в машине под Киевом, Смирнов лежал в больнице в тяжелом состоянии, и окружающие не рискнули сообщить ему горькую весть. В день выписки Алексей Макарович, широкая натура, решил поблагодарить врачей. И первый тост предложил за своего лучшего друга и великого режиссера Леонида Быкова. Мол, без Леонида и жить не стоило бы! Кто-то в растерянности обронил: «Разве вы не знаете — Быков погиб...» Смирнов замолчал, вышел из-за стола, вернулся в свою палату, лег на койку и скончался. — Не стану утверждать, что этот рассказ — стопроцентная правда, — говорит Косничук. — Хотя помню Алексея Макаровича как очень искреннего человека и думаю: такой удар мог остановить его сердце...
Зараз коментують
Всі